Знание-сила, 2004 № 08 (926)

У Мандара — десять собственных книг, еще к двадцати книгам сделал иллюстрации. Оформляет книги поэтов, которых любит.

Вот концепция кузнеца Бориса Мандара, опирающаяся на народный эпос.

Есть девять ступеней умственного развития человека.

Первая — "мать-разум", дается свыше, из космоса, от космического разума. На солнце бывают вспышки, протуберанцы, вроде этого, говорит Мандар, мать-разум испускает лучи и лелеет другой тип разума, который оформляется у ребенка до семи лет. Ребенок ходит, ищет, творит — "движущий разум".

С семи до четырнадцати наступает пора "разума спорящего". Человек спорит, истину хочет найти.

Потом развивается "вперед идущий ум", вперед смотрящий, вперед думающий. Человек начинает шзанировать жизнь, думать о будущем. Следующую ступень можно перевести на русский язык как "ясновидящий разум". Человек созревает, смотрит ясно вокруг, вперед, туман проходит, колебания проходят.

Самая высшая точка развития человеческого ума, по якутской народной педагогике, — разум сказителя и кузнеца.

Не только кузнеца, а любого мастера, достигшего высшего мастерства в своем деле и приносящего наибольшую пользу людям. Реализовавшего свое предназначение.

Проявление человека как мастера — высшая точка развития его разума. Дальше, говорит Мандар, боги идут...

Ночлег закончен. Горит горн. В селе собираются кузнецы. Маленькое общество мастеров, куда приходят дети. Может, это и есть школа?

Эдуардо Вирапян

Опыты советника

Л/. Псем.

Хронография. Краткая история.

СПб.: Алетейя, 2003

Жизнь, труды и судьба одного из крупнейших государственных деятелей Византии Пселла оставили о нем разноречивые суждения как современников, так и исследователей. Пселл, безусловно, был исключительно подготовленным, широко образованным хронистом. Он был учителем и советником нескольких императоров, но ему ставят в вину чрезмерную услужливость, что, полагают, сделало его труды удобными, поскольку от реальных событий они были якобы отведены. Но это далеко не так. Пселл обладал высоким самолюбием и говорил правду, когда писал: "Я сторонник истинной истории". Тем не менее период, в котором он жил (XI век в истории Византии, переход от Македонской армянской династии к Комниновской), был таким напряженным и сложным, что трудно сказать, что хотел скрыть или не скрыть автор, будучи на службе императоров.

Книга вмешает два сочинения. Первое (хронография) написано с завидным писательским мастерством и представляет события, свидетелем коих большей частью он был сам. Оно издавалось в советское время, и сейчас перевод воспроизводится снова неизменным.

Второй труд автора появляется впервые, он недавно был обнаружен, и авторство Пселла вызывает некоторое сомнение. Здесь представлены 106 кратких портретов и довольно оригинальных характеристик римских и византийских императоров, весьма любопытных еще и тем, что к части из них приложены их изречения. Скажем, император Леонтий говорил:

"Царь должен испытывать больший страх, чем узники, закованные в кандалы: ведь они, пожалуй, помышляют о том, как им освободиться, а он — как не стать узником".

Книга читается с огромным интересом и благодарностью к исследователям, ее нашедшим. И если впоследствии окажется, что авторство принадлежит другому мастеру и знатоку психологии и истории, что ж, читатель лишь порадуется, что в XI веке, кроме Пселла, были и другие талантливые и пристально смотрящие на перипетии жизни.

Гордое одиночество

Е.Г. Толмачева

Копты: Египет без фараонов.

М.:Алетейа, 2003

Самым благотворным, творческим и объединяющим временем для христианства было время, когда христианство являлось "партией" обездоленных и рабов. Число его сторонников тогда росло с каждым днем. Это была хорошо организованная сила без внутренних разногласий, в конце концов изменившая мир. На И Вселенском соборе в 381 году в Константинополе в ответ на напоминания и обвинения в том, что все оказалось не так, как задумывалось, был дан ответ: "Начало и конец не едины: ничто не завершается так, как оно началось, и не начинается так, как оно кончилось". Ответ скорее философский, а не богословский, однако даже у сторонников новой религии тогда еще не было ясного понимания, по какому пути новой религии идти.

В числе тех, кто принимал самое активное участие в богословских спорах, были египетские христиане, называемые коптами. Автор книги восстанавливает их путь с начала и доводит до нашего времени.