Знание-сила, 2004 № 08 (926)

То, что в школе директор — скульптор, видно сразу. Особое впечатление произвели на меня резные столбы — коновязи. Они стоят на футбольном поле рядом с обелиском в память погибших воинов — огромные, точно идолы с острова Пасхи или из Древнего Египта. Каждый год выпускной класс устанавливает один такой столб наподобие того, как в других местах сажают деревья, — в итоге за годы педагогической деятельности Эрнста вырос лес этих впечатляющих столбов.

По мнению Эрнста, пространственное мышление — архетип якутов. Алексеев досконально изучил, как мыслит якутский плотник, начиная от изготовления старинной игрушки, и пришел к заключению, что у мастера, по-якутски "ууса", сочетаются два качества: феноменальная жизнестойкость и преобладание духовности над материальным. Даже лопатка для выгребания навоза украшена орнаментом. Возможно, благодаря этому, полагает Эрнст, предки и выжили.

В здешнем уникальном музее сельскохозяйственной техники этот архетип хорошо просматривается. Музей вместе с учениками собрал коллега Эрнста, учитель Егор Сыромятников. Он тоже мастер. И каждая вещь в этом удивительном собрании свидетельствует о мастерах.

Вот, показывают мне, соха, лемеховый плуг, пароконная сенокосилка фирмы "Крупп". Этим орудиям труда больше ста лет, а какой металл! И работают до сих пор. Поэтому "Крупп" и ценится.

Довоенная молотилка 30-х годов... Оказывается, в те годы было много разных марок. Сноповязалка. "Самоскид" для уборки хлеба — сам скидывает. Назывался "Идеал".

Паровой котел 1955 года — настоящее чудище из преисподней, использовался в паровозах и пароходах, а в здешнем колхозе в конце 50-х — как электростанция.

Ярмо для быка. Жернова для мельницы. Колесо для молотилки, которое невозможно поднять даже мысленно, а у них в селе простой колхозник поднимал, и еще считалось, что он не очень сильный человек...

Заведующий удивительного музея Егор Иванович Сыромятников сказал, что Министерство сельского хозяйства, увидев это железо, хотело забрать его к себе, предложив взамен новый трактор "Беларусь", но они отказались. Народ у нас музейный, объяснили мне, любим музеи и сохраняем старое. "У нас не принято трогать то, что было раньше, — напомнил мне мой спутник Николай Бугаев. — Просто бережно к нему относимся".

Таежный скульптор Эрнст Алексеев

Вернемся к скульптору Эрнсту и его творениям. В школе Алексеева присутствует аромат "Мастера и Маргариты". Любовь и мастерство. Посмотрите на самодельные куклы из школьного кукольного театра села Туора-Юоель - в них любовь, они как живые.

Про Эрнста говорят, что он возродил национальную культуру. Начиная с игрушек.

"Вот такими коровами мы играли в детстве. А это коровы-сани. Я только на них детей посадил". Показывает и смущается. А вдруг не пойму, подумаю, безделица.

Вот, любовь называется. Лошади с головами, приникшими друг к другу...

Детская мебель, которую Эрнст увидел в разных семьях и сделал макеты — чтобы осталось.

Национальная табуретка, вырезанная с помощью одного ножа, без единого гвоздя. Девять якутских табуреток, одна другой меньше, ставим друг на друга — получается Пизанская башня. А одна в другую — русская матрешка. "Конструктор такой может быть для ребятишек" — поясняет Эрнст.

Следующий раздел — жилища. Макеты исследованных Эрнстом юрт с особенными углами из разных местностей. Есть "татгинский угол". К жилищу относились очень серьезно, как гарантии жизненного благополучия и части мироздания. Все было продумано: свет, вентиляция. Веками отобранная форма усеченной пирамиды. Чтобы было тепло, крышу обмазывали глиной, настилали в два слоя древесную кору, накрывали мхом, сверху дерном... А летний дом назывался "ураса" — это якутский дворец в форме конуса высотой пятнадцать метров.

Эрнст Алексеев создал удивительную коллекцию макетов национальных могильников на основе забытых, заброшенных оригиналов. Глядя на них, видишь, как хоронили предков. На лабазах, в подвешенных на столбах домовинах, в шаманских могильниках... В виде избушки с крышей.

Культура смерти забыта, а туг не было случайностей. Каждая деталь что-то значила. Человек умел читать смерть так же, как жизнь. Проходя мимо могилы, по насечкам, орнаменту можно было узнать, кто умер, сколько ему было лет, как его уважали...

Весь этот мир вещей от рождения человека до смерти Эрнст собрал и воспроизвел. Издал три учебных пособия для учителей с подробными рисунками, картами. И сам стал обучать учителей труда из разных школ. И теперь, спустя двенадцать лет, на кладбищах по всей Якутии — могильники в форме маленьких срубов. То есть искусство пошло в массы.