Дирк Уффельманн - Дискурсы Владимира Сорокина

В повести Сорокина «Метель», написанной в 2010 году, снежная буря, лежащая в основе сюжета, вынесена в название. «Хозяин» Толстого превращается в «дохтура» Платона Ильича Г арина, а работник — в хлебовоза Перхушу. Подобно толстовскому Никите, он услужлив и покладист, наивен и косноязычен. Прозвище возницы у Сорокина, Перхуша, созвучно фамилии купца Брехунова из рассказа Толстого — первый намек на то, что персонажи меняются ролями. Изменились и транспортные средства: вместо саней Гарин и Перхуша едут на «самокате», который тянут пятьдесят карликовых «лошадок», находящихся под его верхом 1152.

Доктором в повести Сорокина движет не меркантильный интерес, а гуманная миссия: он едет, чтобы провести вакцинацию среди жителей деревни, где вспыхнула эпидемия завезенной из-за границы болезни. С присущей нравственно-религиозным трактатам Толстого высокопарностью доктор у Сорокина говорит о себе так:

Например, я, доктор Г арин, Homo Sapiens, созданный по образу и подобию Божиему, сейчас еду по этому ночному полю в деревню, к больным людям, чтобы помочь им, чтобы уберечь их от эпидемии! 153.

Поездка Г арина в близлежащую деревню оборачивается бесконечными скитаниями в снежном вихре. Путешествие увлекает Гарина и в глубины собственного сознания, потому что доктор у Сорокина, как и булгаковский Михаил Поляков из «Морфия» (1927), употребляет наркотики и страдает от галлюцинаций 1154. Вполне возможно, что фантастические препятствия, встречающиеся на пути Гарина и Перхуши в «Метели», тоже связаны с галлюцинациями доктора и поэтому допускают психомиметическую трактовку1155.

В условиях лютого мороза интеллигент и простодушный возница в повести Сорокина начинают действовать сообща. После кошмаров, которые доктор видит в наркотическом трипе, выспренность его сентенций кажется особенно неуместной: «Все люди братья, Козьма <.. .>»1156. Но по мере того как положение становится все более безвыходным, взаимная солидарность сходит на нет: доктор несколько раз бьет своего провожатого 1157 и — как и купец Толстого — в конце концов бросает его одного в чистом поле 1158. Только простой человек оказывается способен к убедительным проявлениям братской любви (прежде всего к своим маленьким лошадкам), тогда как самоотверженная миссия доктора вызывает все большие сомнения, постепенно отступая перед его эгоистичными планами. Повесть Сорокина кончается смертью Перхуши; доктор же, несмотря на обморожение, выживает, спасенный загадочными китайскими торговцами. В отличие от Никиты в рассказе Толстого, он лишается не нескольких пальцев на ногах, а обеих ног. Вот почему, с точки зрения Павла Басинского, «„Метель" — переписанная повесть Толстого „Хозяин и работник" с противоположным финалом» 1159, а Алиция Володзько-Буткевич прямо относит ее к «жанру ремейков классики» 1160.

Интертекстуальные взаимосвязи между двумя текстами определяются как аналогиями, так и контрастом 1161. Параллелизм прослеживается не только на уровне сюжета 1162, но и нередко дополнительно материализуется в нарративе. Например, у Толстого купец думает: «Говорят, пьяные-то замерзают» 1163. Оба персонажа Сорокина разделяют эту мысль, а в повествовании она еще и отливается в фантастическую фигуру замерзшего великана с трехлитровой бутылкой водки, который встречается им позже, материализуя расхожее мнение, что русские много пьют 1164.

Инструментарий, используемый Сорокиным, мастером металитературы, для конструирования смыслообразующих интертекстуальных связей, отнюдь не ограничивается переплетением аналогии и контраста. В 2000 году Екатерина Деготь высказалась об этом аспекте творчества писателя с позиций читателей-интеллектуалов :

Творчество [Сорокина] высокотеоретично, он оперирует уже готовыми моделями, теоретическими и литературными, он привык к огромному количеству цитат, в том числе и литературоведческих, поэтому его тексты — рай для исследователя, для теоретика литературы и рай для интертекстуальности. Ориентированные на философию докладчики получили возможность сравнивать его с Кантом, а литературно ориентированные могли найти литературные примеры. <...> энциклопедически образованный в литературе Игорь Смирнов <.. .> просто не мог остановиться, указывая на параллели то с Константином Леонтьевым, то с Соловьевым, то с Андреем Белым... 1165

Означает ли это, что будущие академические издания Сорокина должны сопровождаться пространными комментариями, поясняющими все интертекстуальные отсылки? На конференции «Языки Владимира Сорокина», прошедшей в 2012 году в Орхусе, сам Сорокин не стал возражать против подобной перспективы, но выразил сомнение в необходимости составлять полный перечень интертекстуальных аллюзий в «Метели»: