Чак Вендиг - 250 дерзких советов писателю

Простота – добрая соседка хорошего предложения. Она стрижет его газон. Забирает почту. Не сообщает другим соседям о странном блеянии, доносящемся из подвала. Кто-то сочтет простое предложение незамысловатым. Однако это не так, совсем не так. За простотой могут скрываться изящество и глубина. Взять хотя бы два слова: «Джон умер». Это серьезно! Как удар кулаком под дых. Джон умер . Это не игра.

Джон умер . Всего два слова. Информации мало, но это нормально. Ибо читатель хочет узнать больше. Простота создает в его уме целый ряд неизвестных в уравнении вашей истории. Да, Джон умер, но как, когда и где? (Возможно, от самодельного биотоксина. В моем подвале. Десять минут назад. Потому что был мудаком, который не умел помалкивать о треклятом биотоксине .)

Такие книги написаны для детей. Структуры предложений в них предельно просты, как и некоторые истории. Хотя попадаются и сложные сюжеты, с бурлящим нижним слоем биотоксина… то есть за внешне простыми и незатейливыми предложениями кроется глубина. Если вы хотите научиться выстраивать предложения, раздобудьте парочку детских книжек и посмотрите, как они устроены.

Когда мне нужно дорабатывать или редактировать работу, особое беспокойство вызывают предложения, помеченные сокращением НЕУКЛ. Это звучит как крик недовольной птицы, но нет, это всего лишь значит «неуклюже». То есть предложение торчит как гвоздь или эрегированный член. В нем есть нечто лавкрафтовское: оно беспокоит ум, свертывает костный мозг. Концы с концами не сходятся. Иными словами, получилась бессмыслица. Зачастую это связано с тем, что предложение выстроено плохо или слишком сложно. А стремиться надо к ясности. Как мы уже сказали, предложение должно информировать. Но какие тут факты, если я понятия не имею, о чем вы говорите?

Длинные предложения труднее понимать. Чем предложение длиннее и запутаннее, тем больше вероятность, что вы потеряете внимание и понимание читателя.

«Слипшимися» называют предложения, в которых независимые предложения слиплись в один ком, подобно тающим «Мишкам Гамми»: ни пунктуации, ни союзов. Иначе говоря, это предложение, которое никак не кончается. Возникает несуразица, бессвязность. Слипшиеся предложения – это словесный понос. Остановите его.

Вы даже не представляете, как я люблю этих маленьких и шаловливых проказниц. Вы тоже можете их использовать. Они ставятся между двумя независимыми предложениями, когда вы хотите обойтись без таких слов, как «но» и «и». Точки с запятой. Приди ко мне, точка с запятой. Подмигни мне. Коснись моего причинного места. Только жене не говори. Шутка.;)

Как отремонтировать предложение? Так, как мы поступим с цивилизацией: сначала разрушим, потом будем строить заново. Разбейте предложение на составные части и перепишите. А вот маленькая хитрость, соломоново решение: обычно можно разрубить предложение пополам. Одно рыхлое, расползшееся предложение почти всегда становится лучше, когда из него сделают два маленьких и стройных предложеньица. Так что не стесняйтесь разбивать большое предложение на простые.

Что бы вы ни писали – романы, сценарии, посты в блоге, случайные заметки, предложения живут не сами по себе. А значит, если вы работаете над предложением, вы должны следить, как оно смотрится в контексте того, что идет перед ним и после него. Ведь они, паршивцы, живут колониями, как термиты, муравьи или полиаморные космические десантники. С ними как с тараканами: если найдешь одного, знайте, что за стенами притаилось еще множество.

У каждого предложения есть свой ритм. Его можно изобразить на диаграмме. Например, Шекспир любил пятистопный ямб . Ритм есть и в детских стихах. И даже в поэзии с неравным числом стоп: вчитайтесь в вольный стих и увидите ритм, где каждое слово и каждая идея перетекают в следующие. Да, вот он, ключ: «в следующие». Каждое предложение устанавливает ритм с тем, что было перед ним и после него. Они перетекают друг в друга, как вода: то тихая, то быстрая, то льющаяся водопадом, то снова тихая. Мы привыкли думать, что предложения – это письменное слово, а значит, они связаны с глазами, а не с ушами. Однако хорошая литература хорошо звучит и на слух. Она радует не только глаз, но и ухо.