Галия Нигметжанова - Искусство понимать ребенка. 7 шагов к хорошей жизни

Паскаль, Блез(Blaise Pascal, 1623–1662), этот французский ученый и философ ввел понятие «логика сердца». Он говорил, что эмоциональное переживание подчиняется такой же строгой логике, как математическая. Но природа этой логики другая, так как она открывается только в любви.

Привязанность.Личность человека развивается, опираясь на силу его доверия к миру. Мир младенца – это родители, другие взрослые, которые заботятся о нем. Их поведение и есть первый (базовый) образ мира. Привязанность – это сумма разного опыта отношений с близкими, которые происходят в определенный (сенситивный) период жизни ребенка – от 7 (9) до приблизительно 18 (20) месяцев.

Опыт надежной привязанности в детстве делает нас способными искать ресурсы для жизни в обществе людей, в отношениях. Когда ребенок взрослеет, он «естественным» образом строит хорошие, теплые надежные отношения с людьми, неплохо их чувствует и сам обычно счастлив в личных отношениях.

Опыт ненадежной привязанности на втором году жизни приводит к трудностям в следующие возрастные периоды детства и во взрослой жизни: человек может быть замечательным, но с трудным характером. Отчасти упущения первого сенситивного возраста можно компенсировать, но трудности в отношениях останутся: «Мама многое сделала для нас, не щадила себя, но она очень тяжелый человек. Мы почти не общаемся» или «Папа работает ради нас, своей семьи, но, когда мы собираемся вместе, нам не о чем поговорить».

О значении привязанности для развития ребенка первым написал английский психолог Джон Боулби (John Bowlby) в 1960-е годы [16] Боулби Д. Привязанность. М., 2003. . Однако его выводы в полной мере оценили только к началу XXI века. По-видимому, само общество должно было достичь определенной степени экономической стабильности, чтобы позволить себе граждан с надежной привязанностью (заметим, что к жизни в эпоху нужды и войн лучше приспособлены люди как раз с ненадежной привязанностью – самоотверженные, отчаянные, готовые к подвигу одиночки).

Сегодня написано немало научных работ на эту тему (Мэри Эйнсворт, Карл Бриш [17] Бриш К. Теория привязанности и воспитание счастливых людей. М., 2016. ) и популярных книг (Гордон Ньюфелд, Людмила Петрановская [18] Ньюфелд Г., Матэ Г. Не упускайте своих детей. М., 2012; Нойброннер Д. Понимать детей. Путеводитель по теории привязанности Гордона Ньюфелда. М., 2015; Петрановская Л. Тайная опора. Привязанность в жизни ребенка. М., 2017. ). Открытие чувства привязанности изменило традиционную практику воспитания. Сегодня в экономически развитых странах наблюдение за характером привязанности между родителями и ребенком осуществляют органы здравоохранения, педиатры специально обучают родителей чуткости, учат распознавать нужды младенца, рассказывают о важности первых двух лет жизни для формирования характера. В этих странах приветствуют надежную привязанность, она социально одобряема, а поэтому поддерживают и поощряют маму (или папу) ставить работу, чтобы они находились рядом с ребенком до момента, когда он пойдет в детский сад. Речь идет о том, чтобы не просто «смотреть за ребенком», то есть обеспечивать его выживание, а о том, чтобы эмоционально «настраиваться на него», чувствовать его потребности, иметь возможность разделить его настроения и чувства. Привязанность к близкому взрослому важна и в школьные годы, особенно в подростковый период. Необходимость иметь чутких, принимающих родителей, у которых всегда найдется время для своего ребенка, – таков основной тезис сегодня о главном условии воспитания и в нашей стране.

Принятие.Невозможно принять реальность без трех предпосылок, которые обнаруживаются феноменологически. Эти три условия: защита, пространство, опоры.

Исходным для жизни является переживание «я могу быть здесь», в этих конкретных условиях. Все остальное – ценности и радости, проекты и успехи – возможны лишь, если мы чувствуем это «могу». Когда же это не так, мы начинаем бороться за эту возможность. Таким образом, первая фундаментальная задача в жизни – сделать возможным переживание «я могу быть здесь». Экзистенциальные философы, прежде всего Мартин Хайдеггер и Морис Мерло-Понти (Martin Heidegger, Maurice Merleau-Ponty), а также экзистенциальные психотерапевты, например Альфрид Лэнгле и Ирвин Ялом (Alfried Längle, Irvin Yalom) следующим образом трактуют переживание «я могу быть здесь».

1. Переживание «я могу»означает «имею силу, способности» + «имею возможности». Эти ресурсы рождаются из множества субъективных опытов, которые можно описать так: «другие меня принимают». То есть не борются со мной, не заставляют защищаться, дают быть. Отсюда возникает доверие к миру: я тоже могу принять условия мира, потому что мир принимал и принимает меня самого, в нем я защищен.Защита – первая предпосылка принятия. В контексте нашего разговора эти рассуждения означают: чтобы дети были сильными, у них должен быть опыт принятия родителями и другими людьми (миром). Дети не могут стать сильными в атмосфере неприятия и ненависти.