Дмитрий Узланер - Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Теологическая генеалогия, работающая в контексте нормативной рефлексии, остается внутри мейнстрима западной философии: она ограничивается осторожным диалогом и взаимодополняющим обучением, не пытаясь поставить под вопрос те фундаментальные различия, которые лежат в основании модерна. Эта линия постсекулярной рефлексии также привела к возникновению междисциплинарной дискуссии между философами и теологами, задача которой, однако, состоит не в том, чтобы выйти за пределы базовых оснований модерна, а в том, чтобы восстановить связь секулярной современности с ее религиозным компонентом. Знаменитый диалог между Юргеном Хабермасом и кардиналом Йозефом Ратцингером (будущим папой Бенедиктом XVI) [492] Habermas J., Ratzinger J. The Dialectics of Secularization. On Reason and Religion. San Francisco: Ignatius Press, 2006. может служить самым ярким примером подобного диалога. Сюда же относятся работы христианских теологов, обсуждающие идеи Хабермаса [493] Mrówczynski-Van Allen A., Obolevitch T. and Rojek P. (eds.) Beyond Modernity. Russian Religious Philosophy and Post-Secularism. Eugene: Pickwick, 2016. . Здесь предпринимается попытка поставить теологию в самый центр постсекулярных процессов «перевода» секулярных и религиозных аргументов на язык друг друга. Сюда же можно отнести и социологов религии, изучающих теологические дискурсы в свете постсекулярной теории и исследующих, как учение церкви перекликается с реалиями светского общества [494] Stoeckl K. The Russian Orthodox Church and Human Rights. London, New York: Routledge, 2014. .

Концепция постсекулярного — это отражение общего сдвига парадигмы в дискуссиях о соотношении религии и современности. Этот сдвиг проявляет себя по-разному в зависимости от соответствующей дисциплины — будь то социология, нормативная политическая теория, философия или, например, теология. Общее в этом сдвиге — критическое вопрошание относительно незыблемости секулярной парадигмы, в соответствии с которой секулярный разум и секулярное устройство общества есть стабильная, нейтральная, само собой разумеющаяся основа для всех остальных процессов. В постсекулярной оптике эта основа сама становится полем интенсивных дебатов и даже конфликтов, пространством «неопределенности относительно соотношения „религиозное — секулярное“» [495] Кырлежев А. Постсекулярное: краткая интерпретация // Логос. 2011. № 82 (3). С. 101. . Выделение нами четырех генеалогий постсекулярного — это попытка внести вклад в упорядочивание усилий по концептуализации этой неопределенности.

Любое исследование, оперирующее понятием постсекулярного, так или иначе связано с одной из четырех генеалогий, описанных выше. На самом деле, большинство исследований связаны сразу с несколькими из них. Каждая из генеалогий является тем эпистемологическим фоном, который формирует избирательную оптику исследователя; от этого фона зависят методология, процесс изучения, отбор материала и т. д.

Место религии в публичном пространстве, равно как и значимость религиозных аргументов в контексте политической современности, — это важные сюжеты для политической философии. Всеобъемлющие видения «благой жизни», характерные для религиозных традиций, обречены на неизбежное столкновение с модерными секулярными процедурными представлениями по поводу того, что именно способно обеспечить единство плюралистических политических сообществ. Православное христианство, равно как и любая другая религиозная традиция, оказалось перед необходимостью определить свое отношение к политической современности [497] Stoeckl K., Gabriel I. and Papanikolaou A. (eds.) Political Theologies in Orthodox Christianity. London, New York: Bloomsbury, 2017. . На протяжении большей части истории Нового времени работа по прояснению религиозно-светских отношений совершалась в одном направлении: именно религиозные традиции должны были приспосабливаться к секуляризации как общественному процессу и к секуляризму как все более доминирующему мировоззрению. В XX в. в Восточной Европе, находившейся под властью коммунистов, это привело к прямым репрессиям против церквей. Но и на Западе религиозным традициям пришлось либо полностью отвергнуть секулярный мир — в этом случае на них наклеивался ярлык «фундаментализма», — либо начать приспосабливаться к секулярному порядку, и тогда они считались «модернизирующимися» или «осовремененными» [498] Stoeckl K. Political Theologies and Modernity // Stoeckl K., Gabriel I. and Papanikolaou A. (eds.) Political Theologies in Orthodox Christianity. London, New York: Bloomsbury, 2017. P. 15–24. .