Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Смерть двух этих родственников вызвала у пациента очень примитивные параноидные страхи мертвых объектов, которые возвращались, чтобы преследовать его изнутри, и с которыми он пытался справиться, прибегая к игнорированию. Это сопровождалось чувствами триумфа над ними. Упражнения для глаз были способом Эдварда использовать глаза для овладения и управления объектами, которые исключали его, при этом стимулируя его любопытство (вызванное расставанием на выходные), в конечном счете, к первичной паре. Это вторжение первичной сцены переживалось так же, как уничтожение отца как конкурента, тем самым устанавливая неограниченный доступ к его первичному объекту и контроль над ним [131]. Однако объекты, которые были атакованы, воссоздавались внутренне и, наполненные собственными ненавистными чувствами, становились источником преследования и насмешек (эхо).

На следующей сессии ситуация стала немного проясняться, поскольку гул стал артикулированным и в нем ясно прозвучало: «сновидения, сновидения». Затем пациент описал сновидение, в котором люди играли в быструю игру и белый мужчина становился коричневым по мере приближения. В ассоциациях он вспомнил фильмы и фотографии. Сигал восприняла это как подтверждение своей интерпретации. Съемка и фотографирование репрезентировали использование пациентом глаз, чтобы вторгнуться в быструю игру (сексуальные отношения родителей). Сигал обращает внимание на то, что белый мужчина, становящийся коричневым по мере приближения, отражает фантазийное содержание механизма интернализации: когда мужчина приближается и интернализуется с целью получить контроль, он превращается в опасные коричневые фекалии, которые затем становятся источником преследования, контролируя его (пациента) изнутри. Приближающийся мужчина также представляет страх пациента по поводу приближающейся болезни. Сигал уловила этот страх срыва в переносе: аналитик, показывая пациенту такой беспокоящий его образ себя, то есть давая осознать ему свою болезнь, переживался пациентом конкретно – как аналитик, приближающийся к нему и вталкивающий болезнь, ненавистные фекалии, внутрь него [132].

…сновидение дало нам связь с переносом. Когда он пытался наблюдать за мной, находящейся в соитии, при этом делая упражнения для глаз, он в гневе проглатывал меня глазами и превращал в фекалии. (Он смотрит – они становятся коричневыми.) Тогда, как его внутренний голос, я начала преследовать его изнутри: «сновидения, сновидения.

Но почти одновременно с этим происходит ре-проекция. Взгляд Эдварда наполняет также фекалиями меня; тогда в отместку за это мой взгляд через интроекцию проглатывает его, и превращает в фекалии, и через проекцию наполняет его фекалиями. Так что, смотря друг на друга, мы помещаем экскременты – болезнь и смерть – друг в друга. (Ibid., p. 275)

Сигал здесь показывает: психические механизмы, такие как бессознательные фантазии, изменяют и природу объектов, и вместе с тем Эго. Мужчина, приближающийся к пациенту и изменяющий цвет, рассматривается как психическая репрезентация процесса интернализации объекта, осуществленная в гневе. Способность использовать материал таким образом, связывать его с примитивными телесными фантазиями, которые она и реконструирует в переносе, и использует, чтобы заложить укорененную в теле (corporealised) психическую географию, столь хорошо продемонстрированную в этой статье, стала одной из характерных черт всей последующей работы Сигал.

Иногда эти реконструкции являются для Сигал реконструкциями фантазий, которые не имеют прямого отношения к фактическим событиям, в то время как в других случаях – реконструкциями в переносе реальных ситуаций из истории пациента. В более поздней статье (Segal, 1994) Сигал описывает пациента, у которого было повторяющееся сновидение о том, что его преследуют длинные животные с крокодильей пастью, в то время как он привязан к стулу. Она заметила, что у него была особенная ригидная поза, и ей внезапно пришла в голову идея, что ребенком его пеленали. Она спросила, так ли это. Пациент подтвердил, что его пеленали в течение четырех месяцев. Говорили, что он почти все время кричал от боли. Вместе со сновидением это дало ключ к разгадке центральной характеристики его личности – постоянного чувства, что ему угрожают. Его объекты, если можно так выразиться, выкрикивали его собственное восприятие себя как связанного младенца (удлиненные тела) с огромным опасным ртом.