Оливер Сакс - Музыкофилия

Моя реакция на мескалин убедила меня в том, что, по крайней мере в моем случае, часть мозга, отвечающая за эмоции, отделена от той его части, которая воспринимает структуры. Это доказывает, что то же самое относится ко всем людям».

В начале 80-х мне довелось посмотреть замечательный фильм Би-би-си «Дитя музыки» о работе Пола Нордоффа и Клайва Роббинса, которые первыми использовали музыку в лечении детей с тяжелыми формами аутизма (а также детей с другими коммуникативными расстройствами). Со времени начала работы Нордоффа и Роббинса в 60-е годы музыкальная терапия при аутизме получила очень широкое распространение и теперь используется для снятия стресса, возбуждения и устранения стереотипных движений (покачиваний, хлопаний в ладоши и т. д.), а также для начала общения с недоступными контакту больными аутизмом.

Этот абзац, пишет Дженет Браун в своей биографии Дарвина,

«сильно обеспокоил остальных членов семьи. Получалось, что Дарвин отрицал свою причастность к природе, повернулся спиной к своим особым дарованиям. После смерти Дарвина его потомки, один за другим, указывали на противоположные примеры, рассказывая, что Дарвин мог наслаждаться живописными видами и музыкальными вечерами. Дети Дарвина единодушно опровергали взгляд отца на себя как на омертвевшего бесчувственного человека».

Сын Дарвина Фрэнсис в «Автобиографии Чарльза Дарвина» описывал, как

«вечером – то есть после того, как отец уставал от чтения, и перед началом семейного чтения вслух – он часто ложился на диван и слушал игру матери на фортепьяно. (Эрик Корн, знаток биографии Дарвина, рассказывает, что Эмма Дарвин в свое время училась – ни больше ни меньше – у Мошелеса и Шопена.) У него не было музыкального слуха, но, несмотря на это, он искренне любил хорошую музыку. Да, он жаловался на то, что с годами радость от прослушивания музыки у него притупилась, но я помню, что его любовь к красивым мелодиям оставалась неизменной и сильной. Из-за отсутствия музыкального слуха он не узнавал мелодий, когда слушал их повторно, но привязанности его отличались постоянством, и, слушая какую-нибудь любимую им музыку, часто спрашивал: «Какая красивая вещь. Что это?» Особенно он любил части из симфоний Бетховена и Генделя. Чувствовал он и разницу стилей. Он любил хорошее пение, а патетические песни трогали его буквально до слез. Дарвин был весьма невысокого мнения о своих музыкальных вкусах и был доволен, когда окружающие соглашались с ним в этой оценке».

Можно также утверждать, что (как рассказывала мне Даниэль Офри) Фрейд играл фортепьянные дуэты с одной талантливой венской пианисткой, Анной Хилльсберг.

Тема обольстительной, но опасной музыки всегда волновала воображение. В греческой мифологии волшебное пение сирен очаровывало моряков и приводило их к гибели. В «Самой холодной зиме» Дэвид Халберстам дает живое и яркое описание использования сверхъестественной, зловещей музыки во время войны в Корее:

«Они услышали звук музыкальных инструментов, похожих на причудливые азиатские волынки. Некоторым офицерам даже показалось, что на помощь прибыла бригада из Британии. Но это были не волынки, это был зловещий, чуждый звук, издаваемый невидимыми рожками и флейтами, многие из них запомнят этот ужасный звук до конца их дней. Это была китайская военная музыка, которую играют перед вступлением в сражение. Она говорит своим о замыслах командиров, а в противника вселяет безграничный ужас».

В ироническом рассказе Э. Б. Уайта «Превосходство Уругвая», написанном в 1933 году, эта страна обеспечивает себе мировое господство с помощью беспилотных аэропланов, оснащенных громкоговорителями, из которых раздается одна и та же повторяющаяся гипнотическая музыкальная фраза. «Этот невыносимый звук, – писал Уайт, – раздаваясь над вражескими территориями, немедленно сводил с ума приграничное население. Потом Уругваю оставалось только ввести туда свои войска, покорить беспомощных идиотов и аннексировать территорию».

Эту тему часто использовали во многих фильмах, включая пародийный фильм Тима Бертона «Марс атакует!», в котором вторгшиеся на Землю марсиане в конце концов терпят поражение из-за прилипчивой песенки, от которой у них просто лопались головы. Песенка «Зов индейской любви» (Indian Love Call) спасает человечество, так же как это делает заурядная земная бактерия в «Войне миров».