Евгений Бульба - Биология и Буддизм. Почему гены против нашего счастья и как философия буддизма решает эту проблему

Когда Триверс сформулировал идею реципрокного альтруизма, Гамильтон посоветовал ему проверить ее математически с помощь «дилеммы заключенного».

С помощью дилеммы заключенного в теории игр описываются случаи, когда общие интересы сталкиваются с личной выгодой. Если вы не математик, то, возможно, вам интересно будет узнать, что теория игр – это передовая область математики, которая изучает механизмы принятия решений. Именно специалисты из этой области вдруг заинтересовались тем, что происходит в животном мире. Это может казаться странным – до тех пор, пока вы не узнаете, что экономика (как наука) постоянно оглядывается на биологию. Возможно, биология пребывала бы в плачевном состоянии, если бы не была так важна для понимания того, как лучше зарабатывать деньги. Так или иначе, но вопрос, что и как лучше делать в области предпринимательства, решается с оглядкой на то, «как в природе» и «что естественно». Экономическая математика сегодня занимается теми же задачами, что и эволюционная теория, и оба эти направления обслуживаются теорией игр.

Дилемма заключенного получила свое название в 1950 году – это очередное название старого как мир поиска взаимопонимания в сложной ситуации. Представим, что два преступника ограбили банк, и спустя некоторое время их арестовали. У следователя недостаточно улик, чтобы доказать ограбление, но он может предъявить им обоснованное обвинение за прошлые делишки и посадить обоих на год. Однако следователь заинтересован раскрыть крупное преступление и, желая выбить признание, он каждому из подельников предлагает сдать другого – тогда предатель выйдет на свободу, а другой получит десять лет тюрьмы.

Какая стратегия будет наиболее выгодной в таком случае? Математиков интересовала не моральная сторона, а рациональная.

Рис. 8

Давайте проследим логику заключенного (рис. 8). Если он сдаст подельника, а тот будет молчать, то для него это лучший вариант. Но подельник думает так же. Если молчать, а подельник расколется – страшно получить десять лет. Если предадут оба, то судья скостит срок обоим за сотрудничество, и они получат по пять лет. Если молчать будут оба – через год выйдут и поделят награбленное. В их общих интересах молчать. Это лучший вариант для них как группы. Но для каждого по отдельности выгоднее предать. В лучшем случае – выйти на свободу, в худшем – получить пять лет. В обоих этих случаях они избегнут худшего сценария – десяти лет. Получается, что в интересах каждого из них предать.

Дилеммы случаются повсюду – в быту, бизнесе, политике, экономике… На примере тех же летучих мышей дилемма выглядит следующим образом: у мыши есть два варианта – поделиться или нет. Самый выгодный – ничего не давать, но самой получать. Второй вариант – получать и отдавать. Третий – не отдавать и не получать. И последний – самый плохой – отдавать, но не получать. Как и в случае грабителей – логичнее всего ничего не давать. С этой точки зрения мышиный альтруизм выглядит невозможным. Как же могло появиться сотрудничество?

Оказалось, что для сотрудничества необходимо два условия – повторяемость ситуации и ненулевая сумма взаимодействия.

Действительно, одиночные виды животных конкурируют и проявляют себя именно как вышеописанные заключенные. Но в случае, когда взаимодействие повторяется, сотрудничество налаживается быстро – партнеры смекают, что групповые интересы выгоднее. Грубо говоря, если наши герои отсидят по пять лет, то во второй раз они поймут, насколько лучше молчать вместе.

Вывод первый: для сотрудничества необходима повторяемость и достаточно сложная нервная система, позволяющая узнавать партнеров и запоминать их поведение – учитывать вклад каждого.

Второй вывод требует чуть более пространного объяснения. В фильме «Игры разума» профессор Хелинджер, читая работу своего студента Джона Нэша, спрашивает: «Вы понимаете, что это вызов полуторавековой истории экономики?»