Вячеслав Фаритов - Онтология трансгрессии. Г. В. Ф. Гегель и Ф. Ницше у истоков новой философской парадигмы (из истории метафизических учений)

Позицию Ницше в отношении базовых вопросов онтологии можно определить как перспективизм. [347]Л. А. Микешина отмечает: «Еще у Ницше, для которого человек «полагает перспективу», т. е. конструирует мир, меряет его своей силой, формирует, оценивает, само разумное мышление предстает как «интерпретирование по схеме, от которой мы не можем освободиться», и ценность мира оказывается укорененной в нашей интерпретации». [348]Речь здесь идет о перспективном характере существования мира: «видимый мир, то есть мир, понятый в соответствии с ценностями, упорядоченный, отобранный в соответствии с ценностями, то есть в данном случае с точки зрения полезности в смысле сохранения и усиления власти определенного вида животных. Перспектива , стало быть, придает миру характер видимости! («das Perspektivische also giebt den Charakter der «Scheinbarkeit» ab!») [349]Как будто останется какой-нибудь мир, если убрать перспективу! Да ведь в таком случае исчезнет и относительность, – у любого средоточия силы до самого конца сохраняется перспектива, то есть вполне определенный способ ранжировать оценки, присущий ему способ действовать, способ противостоять». [350]

Обратим внимание, что Ницше говорит о перспективе как о проявлении средоточия силы, а не какого-либо субъекта. Это принципиальный момент: ницшевский перспективизм нельзя сводить к разновидности субъективного идеализма, так как никакого субъекта, задним числом устанавливающего перспективы, у него нет. Есть не субъект, но конфигурация сил, которая сама представляет собой не что иное, как определенную перспективу бытия. Не существует молнии, которая затем сверкает, молния и есть сверкание. Также не существует деятеля, который действует, производит перспективы. Любая конфигурация сил уже и есть определенная перспектива существования, определенным образом организованный мир. Гипостазированного картезианского субъекта просто не существует, как не существует и мира самого по себе. Оппозиция субъективного и объективного в ницшевском перспективизме устраняется: мир не субъективный и не объективный. Онтология Ницше, таким образом, осуществляет трансгрессию субъективного и объективного.

В первом приближении феномен перспективы может быть определен в качестве системы взглядов на мир, оценок, необходимых для деятельности. В этом плане перспектива представляет собой мировоззрение – в том смысле, в каком этот феномен охарактеризован, например, в «Воскресении» Л. Н. Толстого: «Всякому человеку, для того чтобы действовать, необходимо считать свою деятельность важною и хорошею, и потому, каково бы ни было положение человека, он непременно составит себе такой взгляд на людскую жизнь вообще, при котором его деятельность будет казаться ему важною и хорошею». [351]Ценностный взгляд на жизнь вообще – это и есть перспектива существования. Но онтологически перспектива шире феномена мировоззрения. Мировоззрение представляет собой лишь частную разновидность перспективы как онтологического феномена. Перспектива есть механизм осуществления власти, понимаемой как подчинение и присвоение иного, как распространение определенной перспективы существования: «По моим представлениям, каждое специфическое тело стремится захватить господство над всем пространством, распространяя на него свою силу (– свою волю к власти) и отбрасывая прочь все то, что сопротивляется его экспансии. Однако беспрестанно наталкивается на такие же стремления других тел и кончает тем, что договаривается («вступает в союз») с теми из них, которые достаточно родственны ему: тогда они вместе составляют заговор, чтобы захватить власть. И процесс продолжается…». [352](«Meine Vorstellung ist, daß jeder spezifische Körper danach strebt, über den ganzen Raum Herr zu werden und seine Kraft auszudehnen (– sein Wille zur Macht:) und alles das zurückzustoßen, was seiner Ausdehnung widerstrebt. Aber er stößt fortwährend auf gleiche Bestrebungen anderer Körper und endet, sich mit denen zu arrangiren («vereinigen»), welche ihm verwandt genug sind: – so conspiriren sie dann zusammen zur Macht. Und der Prozeß geht weiter…»). [353]

Еще раз обратим внимание, что Ницше говорит не о мыслящем субъекте, носителе мировоззрения, но о теле (Körper). Тем самым оказывается преодолена картезианская парадигма в философии, воплотившаяся в трансцендентализме (от И. Канта до Э. Гуссерля включительно). Не субъект, но тело устанавливает господство, производит перспективы, конституирует специфический мир. Тело, в