Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Не трудно убедиться, к чему ведут такого рода рассуждения, не трудно также убедиться, что они заходят слишком далеко. Не трудно, наконец, открыть и источник ошибки этих рассуждений. Из этих примеров действительно ясно только то, что существует что-то такое, что оплачивается реальной ценой, но нисколько не ясно, что оплачиваются отвлеченные категории места, формы, цвета, чистоты и т. д., а не конкретные блага — лед, металл, статуэтка, ситец. Наблюдаемое явление объясняется так только с субъективной точки зрения, и то при помощи более или менее фигурального оборота речи. Совершенно так же обстоит дело и в случае платы за обеспеченный сбыт товаров и т. п.: в действительности наблюдается только, что реальная цена платится за что-то такое, что в данном случае в самом деле не легко определить. Но из этого вовсе не «ясно», что это проданное «что-то» должно быть именно «отношением» в буквальном смысле этого слова, а не, например, только суммой ожидаемых благ, приобретаемых благодаря этой обеспеченности сбыта, — как это имеет место при покупках в кредит; в этом духе толкуют наблюдаемое явление только произвольно. Но верно и допустимо ли такое толкование, подтверждается ли оно действительностью, или же оно представляет собою только фигуральный оборот речи, — в этом и заключается вопрос, который должен быть разрешен на основании более общих научных соображений: ссылаться на какую-то мнимую очевидность фактов значит не разрешать этот вопрос, а останавливаться на полудороге.

Однако, если мы будем рассматривать это явление во всей его глубине, то мы натолкнемся на вопрос почти метафизического характера, вопрос, который, несмотря на свой характер, допускает, к счастью, весьма определенное решение, по крайней мере в рассматриваемом нами направлении. Существуют силы, вызывающие явления. О действительной природе этих сил мы ничего не знаем. Мы пытаемся подойти к ним с различных сторон при помощи наших понятий и выражений. Мы называем то сами предметы (вещество, материю, тело, субстанцию), то их силы, то свойства, то, наконец, близкие к последним их отношения (Verhältnisse). Предмет, сила, свойство не суть, конечно, три различных реальности, а только три различные точки зрения на одну и ту же реальность. Которая из этих трех точек зрения верна (и верна ли вообще одна из них) — этот вопрос должен остаться открытым. Ни физика, ни метафизика не могут дать вполне убедительного ответа. Одно только остается убедительным и очевидным: доказательства объективного существования различных видов существующего нельзя вывести из существования различных субъективных взглядов и способов выражения. Неопределенность наших взглядов не может служить доказательством реального существования разнообразия предметов. Можно сомневаться относительно того, что собственно приносит пользу в том, что мы называем благами, — вещества ли, силы ли, свойства или отношения; но делать из этой неопределенности определенный вывод, что реально существуют отдельно, как вещества, так и силы, и свойства, и отношения — рассуждение, ошибочность которого резко бросается в глаза 523 .

Если бы суть заключалась только в том, что при описании источников благосостояния или благ мы пользуемся различными названиями для одного и того же предмета, то это представляло бы собою незначительное, легко переносимое, а, может быть, даже неизбежное зло. Мы имели бы дело с непоследовательностью в терминологии, а не с существенно неверным учением. Я полагаю, что науке приходится нередко по необходимости терпеть и даже делать от себя такого рода небольшие терминологические непоследовательности уже потому, что она не может и не хочет изобрести для себя совершенно новую и вполне точную терминологию, а пользуется общеупотребительной терминологией и поэтому должна волей-неволей примиряться с различными неточностями и непоследовательностями, присущими последней. Такого рода терминологические недостатки наука не всегда обязана устранять, да она и не всегда в состоянии это сделать; правда, наука в иных случаях предостерегает нас от таких непоследовательностей, подчеркивая неправильность таковых и тщательно избегая их в более важных случаях, т. е. в тех случаях, когда речь идет не только об удобном обозначении предмета по общепринятой терминологии, но когда приходится делать вывод о природе данного предмета по существу; уже и тогда наука делает более чем достаточно. B этом смысле я в свое время и закончил свои исследования вопроса о принадлежности или непринадлежности прав и отношений к категории благ: я признал, что не только практика, но и теория в общих случаях могут спокойно и впредь держаться общепринятой, хотя и неточной обыденной терминологии, именующей эти категории благами, что наука должна только вполне выяснить сущую правду, дабы во всякое время и во всяком месте быть в состоянии вывести таковую из своего арсенала, если это будет необходимо 524 .