Microsoft Word - ЭРИК ХОБСБАУМ_662.doc

Представляет меньший интерес, по крайней мере, с точки зрения статистики.

Эмансипация, имевшая вначале довольно скромные масштабы, сразу же вьщвинула ряд женщин (пусть немногих), сумевших проявить себя и даже добиться вьщающихся результатов в таких областях, где прежде действовали только мужчины: имена Розы Люксембург, мадам Кюри и Беатрис Вэбб приобрели широкую известность. Однако важность явления заключалась даже не в том, что вьщвинулась горстка выдающихся личностей, ставших пионерами эмансипации, а в том, что в буржуазной среде возникла «новая женщина», по поводу которой наблюдатели-мужчины стали рассуждать и спорить, начиная с 1880-х годов, и которая стала героиней произведений прогрессивных авторов: в образе Норы (Генрика Ибсена), Ребекки (Уэста) и еще многих, например, героинь (или, скорее, антигероинь) пьес Бернарда Шоу. При этом не произошло никаких перемен в положении огромного большинства женщин мира, проживавших в Азии, Африке, Латинской Америке, в странах Южной и Восточной Европы, т. е. в большинстве районов мира, где преобладало сельское население. Положение женщин рабочих классов изменилось незначительно, хотя здесь возник новый момент, имевший ключевое значение: с 1870 года женщины развитых стран стали иметь заметно меньше детей, чем прежде.

Это означало, что развитый мир явно вступил в состояние так называемого «демографического перехода» от старого варианта жизни населения, описывемого в общих чертах формулой: «Высокая рождаемость, уравновешенная высокой смертностью», к новому, более современному варианту: «Низкая рождаемость, уравновешенная низкой смертностью». Как и почему совершается такой переход — остается одной из главных загадок, над которыми ломают головы специалисты по истории населения. С точки зрения же истории вообще, резкое уменьшение количества детей в семьях развитых стран стало совершенно новым явлением. Кстати говоря, одновременное уменьшение многодетности и смертности в большинстве стран мира привело к глобальному демографическому взрыву, случившемуся после второй мировой войны, поскольку резкое падение смертности (вызванное, отчасти, повышением уровня жизни и, частично, революцией в медицине) сопровождалось сохранением высокого уровня рождаемости в большинстве стран третьего мира (где снижение уровня рождаемости произошло с запаздыванием на период, равный жизни одного поколения). На Западе процесс снижения рождаемости и смертности протекал сбалансированно. Снижение обоих показателей заметно повлияло на жизнь и чувства женшин; ведь общее падение смертности было обусловлено прежде всего резким уменьшением смертности детей в возрасте менее 1 года, которое, без сомнения, происходило в последнее десятилетие перед 1914 годом. Так, в Дании в 1870-е годы детская смертность составляла 140 случаев на 1000 человек населения, а в период 1908— 1913 годов — 96 случаев на 1000 человек; в Нидерландах соответствующие значения были такие: около 200 и несколько больше 100 случаев. (Для сравнения, в России детская смертность составляла около 260 случаев на 1000 человек в 1870-е годы; а затем — около 250 случаев на 1000 человек, в начале 1900-х годов.) Как бы то ни было, но можно полагать, что более значительной переменой в жизни женщин было уменьшение общего количества детей в семье, а уж потом — увеличение числа детей, оставшихся в живых.

Снижение рождаемости могло быть вызвано более поздним вступлением в брак; увеличением количества незамужних женщин (конечно, при отсутствии у них детей); а также усилением контроля над рождаемостью, который в XIX веке осуществлялся, главным образом, путем полового воздержания или способом «прерванного сношения». (В Европе не были широко распространены способы прерывания беременности.) Все указанные факторы (особенно первые два) были обусловлены тем довольно странным способом вступления в брак, который существовал в Западной Европе в течение нескольких столетий. В отличие от брачных обь^аев других стран, где девушки выходили замуж молодыми и почти ни одна не оставалась незамужней, женщины Запада (в доиндустриальный период) стремились выйти замуж попозже, иногда уже в возрасте под тридцать лет, и процент женщин, дожидавшихся замужества или вообще оставшихся холостыми, был высоким. Поэтому, даже в период быстрого роста населения, происходившего в XVIII и XIX веках, уровень рождаемости в «развитых» и «развивавшихся» странах Запада был ниже, чем в странах «третьего мира» в XX веке, а соответственно и рост населения, хотя и очень большой по меркам прошлого, был на самом деле довольно скромным. Все же постепенно замужних женщин становилось относительно больше, и они стали стремиться выходить замуж в более раннем возрасте; однако уровень рождаемости понизился, так как распространились способы контроля над рождаемостью. Эта проблема, волновавшая многих, вызвала горячие публичные дебаты, более или менее откровенные в разных странах; но, независимо от их результатов, масса супружеских пар волей-неволей приходила к выводу о необходимости ограничивать размер семьи.