Microsoft Word - ЭРИК ХОБСБАУМ_662.doc

И этим достаточно бессистемным, бесплановым и эмпирическим способом была построена ведущая индустриальная экономика. По современным стандартам она была мала и архаична, и этот гфхаизм и до сих пор остался в Британии. По меркам 1848 г. она была монументальна, хотя и довольно пугающа, поскольку ее новые города были безобразнее, положение пролетариата хуже, чем где-либо еще*; туман, задымленность, в которой сновали туда-сюда массы бледных спешащих переселенцев. Но сила ее паровых двигателей, мощность которых была равна миллиону лошадиных сил, оборачивалась двумя миллионами ярдов мануфактуры каждый год, которую ткали более 17 млн механических ткацких станков; добывалось почти 50 млн тонн угля, импортировалось и экспортировалось τοΒφοΒ на 170 млн фунтов в год. Ее торговля в 2 раза превосходила по объему торговлю ее ближайшего соперника — Франции: перегнала ее Франция только в 1780 г. Потребление хлопка было в 2 раза больше, чем в США, в 4 раза больше.

♦ «В общем положение рабочего класса в Англии казалось гораздо хуже, чем во Франции 1830—1848 гг.» — считает современный историк” .

чем во Франции. Она производила более чем половину чугуна, выплавляемого всеми индустриально развитыми странами, и потребляла его в 2 раза больше на душу населения, чем следующая по уровню развития страна (Бельгия), в 3 раза больше, чем США, и более чем в 4 раза по сравнению с Францией. Из примерно 200— 300 млн фунтов британских инвестиций, приносивших назад дивиденды со всего света, ‘/^ шла в США, по’гги Vj часть в Латинскую Америку^’* Фактически это была «промышленная мастерская мира». И Британия, и весь мир знали, что промьшшенная революция, начавшаяся на этих островах, благодаря и посредством труда и предпринимательства, чей единственный закон заключался в том, чтобы купить подешевле и продать подороже без всяких ограничений, изменяла мир. Ничто не могло устоять на ее пути. Боги и короли прошлого были бессильны перед бизнесменами и паровыми двигателями того времени.

ГЛАВА 3

Англичанин, не преисполненный чувством уважения и восхищения к самой значительной Революции, которая когда-либо происходила в мире, должен быть невосприимчив к чувству справедливости и свободы; любой из моих соотечественников, которому посчастливилось быть свидетелем перемен последних трех дней в этом великом городе, подтвердит, что мои слова не являются преувеличением,

«Морнинг пост», 21 июля 1789 г., описывая падение Бастилии.

Скоро просвещенные нации прогонят тех, кто до сих пор правил ими. Короли побегут в пустыни в общество диких зверей, с которыми они имеют сходство, и природа обретет свои права.

Сен-Жюст. О Конституции Франции.

Речь, произнесенная в Конвенте 24 апреля 1793 г.

Если мировая экономика XIX в. формировалась в основном под влиянием британской промышленной революции, его политика и идеология формировались под влиянием Франции. Британия дала как образец свои железные дороги и фабрики, экономический взрыв, который разрушил традиционную экономику и социальные структуры неевропейского мира, но Франция совершила свою революцию и дала ему свои идеи, вот почему трехцветный флаг стал эмблемой фактически каждой рождающейся нации, а европейская и мировая политика между 1789 и 1917 гг. представляла собой борьбу за или против принципов 1789 г. или более радикальных принципов 1793 г. Франция создала словарь

И дала примеры либеральной и радикально-демократической политики для всего мира. Франция стала первым великим примером, концепцией и словарем национализма. Франция создала свод законов, модель научной и технической организации, метрическую систему мер для большинства стран. Идеология современного мира впервые проникла в хфевние цивилизации, которые до тех пор сопротивлялись принятию европейских идей. Вот что сделала французская революция 20 20 Это различие между британским и французским влиянием не должно вос .

Конец XVIII в., как мы видели, был эрой кризисов старых режимов Европы и их экономических систем, и его последние десятилетия изобиловали политическими катаклизмами, которые порой доходили до восстания; колониальными движениями за автономию, которые добивались отделения: не только в США (1776—1783), но также в Ирландии (1782—1784), в Бельгии и Льеже (1787—1790), в Голландии (1783—1787), в Женеве и даже (это оспаривается) в Англии (1779). Все кипение этого политического беспокойства настолько потрясает, что некоторые современные историки говорили об «эре демократической революции, на пути к которой французы находились одни, хотя и будучи наиболее решительными и более всех удачливыми» 21 21 приниматься как очень разные явления. Каждый из центров двойной революции не ограничивал своего влияния какой-либо одной сферы человеческой жизни, а обе скорее дополняли одна другую, чем соперничали. Тем не менее, даже когда обе сближались — как в социализме, который был почти одновременно изобретен и назван в обеих странах, — они сближались с разных направлений.