Иосиф Дискин - Альтернативы «российского прорыва»

Именно при таком проблемном подходе становится возможной интеграция целей и задач развития, а также используемых средств и инструментов, отвечающих требованиям сочетания телеологического и генетического подходов.

Это, в частности, означает, что при таком подходе мы не отказываемся на национальном уровне от бенчмаркинга [271]. Это очевидно, т. к. важной проблемой, которую, например, необходимо учитывать при определении целей и задач развития, является национальная конкурентоспособность. Соответственно, здесь возможны и необходимы конкретные показатели, позволяющие определить требования обеспечения такой конкурентоспособности. Но при таком подходе в фокусе анализа оказываются не только цели и задачи, но и траектория движения к ним.

К сожалению, очень часто обоснование соответствующих траекторий, конкретные меры и институциональные преобразования оказываются обойденными вниманием. Так, например, анализ прогнозов экономического и социального развития нашей страны, подготавливаемых Министерством экономического развития РФ, показывает, что в этих документах недостаточно обосновывается траектория достижения представленных в них показателей. В результате оказывается невозможным оценить обоснованность намечаемых в прогнозе показателей, тогда как на их основе разрабатываются бюджетные показатели, за которыми стоят не только деньги, но реальные люди. В результате создается впечатление, что не прогноз с его аналитическими проработками и моделями является ориентиром для выработки целей и приоритетов развития, а, напротив, показатели прогноза подгоняются под бюджетные параметры.

Эти соображения важны в связи с тем, что существующая практика связана со всеми недостатками как генетического, так и телеологического подходов, без использования их преимуществ. Здесь вспоминается метафора критиков «евразийства», которые говорили о рисках получить Азиопу вместо Евразии.

Важным выводом, который был сделан ранее, является то, что генетически ориентированные преобразования связаны с меньшими рисками для внутренней органики социума, несут в себе меньший потенциал напряжений и даже потрясений. Этот ориентир был преобладающим на протяжении всего нашего обсуждения. Но при этом подразумевалось разумное использование как генетического, так и телеологического подходов.

При рассмотрении внутренней логики развития в нашем анализе не раз возникало соображение, что внутренняя органика, риск социально-политических напряжений и кризисов не могут быть единственными критериями выбора Стратегии развития. Существуют угрозы самому существованию объекта развития: государству и обществу, тогда насущная необходимость ответа на такие вызовы перевешивает все остальные соображения.

Наше Отечество знает немало примеров подобных вызовов. Речь идет не только о Великой Отечественной войне, которая, конечно же, является очевидным примером такого выбора. Существом возникшего вызова были не только свобода и независимость нашей Родины. Прямая и непосредственная угроза затрагивала глубинные основания ее существования (смотри «план Ост») [272]: основы государственности, науки и культуры, разрушение которых закрывали стране и обществу возможности сколько-нибудь приемлемого существования.

В этом же ряду стоит и Куликовская битва, которая, конечно же, стала важным этапом становления независимого Великого княжества Московского. Но еще больше она оказала влияние на консолидацию народа будущего великого государства. По известному выражению, на битву уходили подданные удельных князей, а вернулись русские.

В связи с этим можно согласиться с известным выражением «железного канцлера», что единство может быть спаяно «железом и кровью» [273]. Но у нас оно, безусловно, было спаяно и словами, и верой. Без проповеди и молитвы святого Сергия Радонежского не было бы ни веры в успех, ни последующего сплочения Руси после великой победы.

Почему об этом нужно говорить в связи с выбором Стратегии. Следует помнить, что победа на поле Куликовом стоила жизни большой части мужского населения участвовавших в ней княжеств. Здесь выбор судьбы страны определял стратегию национально-государственного и культурного развития, а не был обусловлен только социально-экономическими соображениями.

Можно соглашаться со многими положениями диссертации П.Н. Милюкова о том, что реформы Петра Великого во многом являлись продолжением реформ его отца, царя Алексея Михайловича, что они были связаны с огромными издержками [274].