Чэнь Сяньда - В глубь истории - историческая концепция К. Маркса

Буржуазные свобода и демократия хотя и ограничены и обезображены, но по сравнению с феодальным абсолютизмом они все же достигли прогресса. Развитие самой буржуазии требовало свободы и демократии, однако этим она также предоставила пролетариату оружие против самой себя. В труде «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» Маркс отмечал: «Буржуазия правильно поняла, что все виды оружия, выкованные ею против феодализма, обращались своим острием против нее самой, что все созданные ею средства просвещения восставали против ее собственной цивилизации, что все сотворенные ею боги отреклись от нее. Она поняла, что все так называемые гражданские свободы и органы прогресса посягали на ее классовое господство и угрожали ему как со стороны его социальной основы, так и со стороны его политической верхушки» (1957. Т. 8. С. 160). Таким образом, с одной стороны буржуазия провозглашала свободу и демократию, с другой – она серьезно опасалась, что пролетариат применит все это против нее, и поэтому всячески ограничивала и уменьшала свободу. Например, в 1848 г. французская конституция установила, что личная свобода, свобода слова, печати, организации союзов и митингов, свобода вероисповедания и образования – это абсолютное право французских граждан. Тем не менее постоянное добавление побочных условий показывало, что она позволяла пользоваться этими свободами только тогда, когда она не подвергалась ограничению со стороны других людей, общественной безопасности или закона. «Каждый параграф конституции содержит в самом себе свою собственную противоположность», «свободу – в общей фразе, упразднение свободы – в оговорке» (1957. Т. 8. С. 132). К тому же буржуазия под видом обеспечения «общественной безопасности» (фактически, безопасности буржуазного общества) или предлогом нарушения закона могла полностью отнять свободу у людей. Поэтому она пыталась ограничить и уменьшить свободу и демократические права народа, тогда как пролетариат действовал наоборот. Такая борьба является важной стороной борьбы между рабочим классом и буржуазией.

Через анализ смены политических форм буржуазной диктатуры в революции 1848 г. во Франции, в частности, того, как после государственного переворота Луи Бонапарта политическая власть еще больше обюрокрачивалась и милитаризировалась, Маркс в блестящем произведении «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» сделал крайне важный вывод для пролетарской революции.

Он решил, что все прежние революции еще больше бюрократизировали государственный аппарат, но не уничтожали его. Каждая партия, которая боролась за господство во Франции в 1848 г., пыталась захватить существующую власть, рассматривала захват этой огромной государственной структуры как главный победный трофей, а миссия пролетарской революции заключалась в разрушении этого государственного аппарата. Тезисы о его уничтожении являются базовыми выводами марксистской теории государства. Они на научном основании объясняют, каким образом диктатуру буржуазии можно заменить диктатурой пролетариата.

Заключения Маркса об этом не являются волюнтаристскими или анархическими, а основаны на принципах исторического материализма, опираются на анализ характера буржуазного государства. Немецкий мыслитель выступал против чрезмерного обюрокрачивания и милитаризации буржуазного государственного аппарата, против классовой принадлежности, при которой тот всячески защищал интересы меньшинства и угнетал трудящихся. Однако Маркс не отрицал некоторых универсальных особенностей, присущих любому государству. Например, он считал, что разрушение государственного аппарата не может повредить государственной централизации. Осуществлявшийся в форме бюрократизации, этот процесс все еще принимал низшую примитивную форму, терпимую к феодальному господству. «Государственная централизация, в которой нуждается современное общество, может возникнуть лишь на развалинах военно-бюрократической правительственной машины, выкованной в борьбе с феодализмом» (1957. Т. 8. С. 213). В государстве с диктатурой пролетариата система централизации власти основана на экстенсивной демократии, в ней соединяются демократия и централизация.

К тому же уничтожение буржуазного государственного аппарата не означает, что нужно полностью отвергнуть исполнительный и управленческий опыт, накопленный буржуазным государством в процессе выполнения некоторых социальных функций. Хотя государство является инструментом классового угнетения, у него также есть социальные функции управления и вмешательства в экономику. Это две взаимосвязанные, взаимопроникающие стороны.