Валентин Булгаков - Как прожита жизнь. Воспоминания последнего секретаря Л. Н. Толстого

Мне хочется рассказать здесь еще о большом деле, которое осуществлялось в те годы некоторыми друзьями, – деле, которому я сочувствовал, за развитием которого следил, но в котором не принимал непосредственного участия. Это – помощь лицам, отказывавшимся по религиозным убеждениям от военной службы. Читатель помнит, как я в Петрограде просил Керенского включить этот разряд «политических преступников» в число лиц, на которых должна была распространиться амнистия, подготовлявшаяся и потом осуществленная Временным правительством. В октябре 1918 года вновь стало осуществляться всеобщее военное обучение, в связи с чем власти приступили к учету и регистрации военнообязанных. Немудрено, что при развитии в народе «толстовства», малеванства и других религиозных течений, категорически отвергавших войну и военное дело, вновь начались в разных местах страны отказы от военной службы. Справедливость требует отметить, что политические симпатии или антипатии не играли при отказах решительно никакой роли. Это доказывается, между прочим, тем, что отказы происходили как по ту, так и по другую сторону рубежа гражданской войны [92]. Среди отказывающихся несомненно было большое число молодых людей, может быть, избравших неверный путь с точки зрения революционера, но безусловно высоких, чистых душой идеалистов-христиан. В тяжелом, безысходном конфликте с государством они жертвовали всем, жертвовали часто и своей жизнью. К таким высоким и чистым идеалистам-мученикам, судьбу которых местные власти решали подчас, не входя в сношения с центром, слишком сурово и поспешно, принадлежал, между прочим, и юноша-крестьянин Василий Таракин, погибший 2 июля 1919 года в г. Владимире 5. В последнюю минуту перед смертью из уст его вырвался патетический возглас, обращенный к солдатам:

– Знайте, братья, и помните навсегда, что расстреливая мое тело, вы расстреливаете свою душу!..

Солдаты отказались стрелять. Убил Таракина выстрелом из револьвера их руководитель.

Я никогда не мог отделаться от сильнейшего впечатления, произведенного на меня смертью этого юноши.

Конечно, такие люди не должны были умирать. Их самопожертвование могло оказаться ценным и принести свои плоды и в практической борьбе за улучшение жизни народа.

Представители центральной советской власти, не одобрявшие поспешности и категоричности решений на местах, давно уже обратили внимание на сложность проблемы об отказах. В приказе за № 130 от 22 октября 1918 года Реввоенсовет Республики дал разрешение назначать отказывающихся, в случае их искренности, в санитарные части. Приказ, по мнению представителей религиозных кругов, не учитывал того, что для многих молодых людей и санитарная служба, как часть военного дела, была также неприемлема. Собравшись по инициативе В. Г. Черткова на два многолюдные собрания, московские руководители различных религиозных общин и групп решили объединиться на почве защиты свободы совести, и таким образом возник так называемый Объединенный совет религиозных общин и групп. В состав совета вошли: от вневероисповедных течений – В. Г. Чертков и К. Д. Платонова, от Общества истинной свободы в память Л. Н. Толстого – К. С. Шохор-Троцкий и Н. Н. Гусев (которого заменила потом О. А. Дашкевич), от общины-коммуны «Трезвая жизнь» – «братец» И. Н. Колосков и А. П. Сергеенко, от баптистов – П. В. Павлов и М. Д. Тимошенко, от евангельских христиан – В. И. Долгополов и В. И. Чириков, от адвентистов – И. А. Львов и В. М. Теппоне и, наконец, от меннонитов – Г. Г. и Г Ф. Фрезе. Председателем совета был избран Чертков, товарищами председателя Павлов и Шохор-Троцкий, секретарем Теппоне (потом его заменил В. А. Нертин).

Уже из этого списка видно, что «толстовцы» преобладали в совете: они представляли и вневероисповедные течения, и ОИС, и общину-коммуну «Трезвая жизнь». Да без них, пожалуй, это предприятие не смогло бы и осуществиться. К тому же, только «толстовцы» и меннониты, да отчасти адвентисты представляли из себя, действительно, течения, уже давно и последовательно отвергавшие войну. Баптисты и евангельские христиане обратились в антимилитаристов едва ли только не после революции. Раньше они, в огромном большинстве, «принимали» войну и служили в солдатах.

Сконструировавшие, Объединенный совет религиозных общин и групп обратился к Совету народных комиссаров с особым заявлением, в котором обращал внимание правительства на некоторые неясности и логические недочеты в приказе Реввоенсовета Республики от 22 октября 1918 года.