Дебора Лаптон - Жирные

Однако онлайновые комментарии не только воспроизводят стигматизирующие репрезентации тучных тел, но и открывают возможность распространения альтернативных представлений. Например, Хэсс в своем анализе блогов, онлайн-новостей и комментариев по поводу участников шоу «The Biggest Loser» [Hass, 2017] показала, что некоторые онлайновые медиа «давали отпор» этим нарративам, запрашивая мнение фэт-активистов по поводу программы и подробно описывая скверное обращение с участниками шоу и то, как тяжело им было оставаться в форме, не набирая снова вес, и чувствовать себя успешными, даже и выиграв состязание. Некоторые из участников создавали аккаунты в Twitter и Facebook, чтобы общаться с фанами и группой поддержки. Одни участники всячески поддерживали метод «The Biggest Loser» на своих платформах, но другие были настроены резко критично, рассказывая о негативных аспектах своего опыта участников шоу, в том числе о вреде для психического и физического здоровья. Таким образом, социальные сети давали участникам шоу возможность выразить свое подлинное мнение, скрытое за фасадом публичной персоны, культивируемой в телепрограмме.

Здесь снова можно задействовать концепт телесных ассамбляжей, чтобы должным образом описать сложность циркуляций аффектов, отношений власти, взаимодействий с материальными объектами, чувственного опыта и межличностных отношений, которые производят сборку и пересборку тел. Представления людей о своем теле, вне зависимости от его размеров, подвержены переменам. Представление о себе как о тучном человеке динамично и в высшей степени зависит от контекста. В одних ситуациях люди могут быть восприимчивы к доминирующим биопедагогическим императивам по поводу контроля над весом, а в других эти смыслы отвергаются или просто забываются. Таким образом, экспертные дискурсы борьбы с ожирением не в состоянии территориализировать тела беспрепятственно или навсегда.

Социолог Майкл Гард в своей книге «Конец эпидемии ожирения» [Gard, 2011] утверждает, что к 2010 г. идея «эпидемии ожирения» стала утрачивать свою популярность на медицинских форумах и в СМИ. Он считает, что глобальный кризис здоровья, предсказанный официальными медицинскими и здравоохранительными инстанциями, к 2010 г. так и не наступил и что в конце 2000-х годов интерес СМИ начал угасать. Гард высказывает предположение, что проблема жира стала уходить из фокуса общественного внимания из-за мирового финансового кризиса в конце 2000-х. Появление множества публикаций, в которых свое мнение выражали авторы, скептически настроенные по отношению к идее «эпидемии ожирения», по-видимому, также сыграло свою роль, поскольку благодаря им была оспорена и подорвана официальная позиция по этому вопросу. Как пишет Гард, аргументы скептиков какое-то время в основном игнорировались авторитетными медицинскими и здравоохранительными кругами, но к 2005 г. мнение несогласных стало постепенно учитываться.

В своем обзоре медицинской и здравоохранительной литературы за 2016 и 2017 гг. я пишу о том, что некоторые эксперты в области медицины и здравоохранения осведомлены о существовании альтернативных точек зрения и ссылаются на таких критиков, как Кампос, в своих работах. Но отклик со стороны этих экспертов на критику состоит главным образом в том, что они продолжают спорить с несогласными и призывают людей худеть во имя здоровья. Притом что некоторые специалисты стали лучше осознавать всю сложность проблемы веса и похудения, остальные продолжают утверждать на влиятельных общественных площадках, что людям просто нужно больше упражняться и меньше есть, чтобы похудеть. Например, статья в «Ланцете» за 2016 г. начинается с предложения: «Современный подход к ожирению признает многообразие факторов, отвечающих за избыточный вес и определяющих степень полезности похудания для здоровья» – но буквально в следующей фразе предлагается освященное веками индивидуалистическое решение: «Ключевыми условиями для похудения являются перемена образа жизни, режим питания и увеличение физической активности» [Bray et al., 2016, p. 1947].

В последнее время правительства западных стран, похоже, стали меньше финансировать здравоохранительные кампании по борьбе с ожирением. Пик внимания СМИ к проблеме ожирения пришелся на середину – конец 2000-х. Хотя массмедиа и продолжают сообщать об «эпидемии ожирения» и повторять тревожные заявления о том, что ожирение угрожает здоровью населения и что число людей с ожирением продолжает расти, эта тема стала освещаться значительно меньше, чем десять лет назад. Окончательная утрата интереса СМИ к такой специфической проблеме, как ожирение, наверное, неизбежна, ведь журналистам трудно сохранять внимание к какой-то определенной теме долгое время, если в ней не появляется новых поворотов. Так, несомненно, произошло с освещением в СМИ ВИЧ/СПИД, когда необычайно сильный интерес к этому заболеванию на протяжении нескольких лет в 1980-е иссяк в 1990-х годах [Lupton, 1994]. Теперь эта болезнь очень мало освещается в новостях, несмотря на то что она по-прежнему продолжает поражать миллионы людей по всему миру, особенно в некоторых африканских и азиатских странах.