Игорь Смирнов - Роман тайн «Доктор Живаго»

Автор, шифрующий свой текст синтагматически, занят перестановкой знаков. Парадигматический шифр — подстановка знаков одного типа на место другого [34] Ср. различение метонимической и метафорической тайнописи: Stefan Rieger, Die Polizei der Zeichen. Vom Nutzen und Nachteil der Arabeske für den Klartext. — In: Zeichen zwischen Klartext und Arabeske, 155 ff. . Скажем, кириллицы на место латинского алфавита: так, например, русское имя одного из героев «Доктора Живаго», патриарха большевистского движения Тиверзина, полиалфавитно — оно образовано из двух немецких слов: tiefer Sinn (кажется, Пастернак имел в виду под Тиверзиным, спасшим татарина Юсупку от избиений, Ленина, который провел свою молодость среди татар, в Казани, откуда и немецкий подтекст имени этого героя, — ср. вменявшуюся вождю русской тоталитарной революции связь с германским Генеральным штабом).

Криптотекст, упорядоченный прежде всего парадигматически, восходит к фольклорной загадке, которая — как жанр — была результатом создания второго, «иератического», языка, надстроенного над первым, данным нам. Несмотря на широкую вариативность, загадки (в узком жанровом смысле слова; загадочны, разумеется, и криптофигуры) могут быть сведены к одному основополагающему принципу порождения. Любая загадка производит исключение искомого предмета из того класса, куда он входит, или вообще из какого-либо класса [35] Загадка не теряет своей загадочности при попытках дать этому речевому жанру удовлетворительное научное определение — ср. хотя бы: «С семантической точки зрения загадку можно определить как текст, денотатом которого служит некоторый объект, в самом этом тексте явно не названный. Если ограничиться приведенным определением, то к загадке следует отнести, например, перифразы, а также выражения вида „2 + 3“ […] Добавим поэтому к определению загадки, что с прагматической точки зрения функцией этого текста является побудить адресата назвать субъект-денотат (это избавит нас от рассмотрения перифраз и метафор в качестве загадок) и что этот текст не должен исчерпывающим образом описывать объект (это исключает из класса загадок тексты типа „2 + 3“ […])» (Ю. И. Левин, Семантическая структура загадки (1973). — В: Паремиологический сборник. Пословица. Загадка (структура, смысл, текст), Москва, 1978, 283). Но дополнение исходного определения прагматическим компонентом не спасает дела. Разве перифразы в кроссворде не имеют апеллятивной функции? Между тем интуитивно ясно, что эти перифразы далеки от загадки уже по той причине, что не подчинены эстетическому заданию. Загадка не просто не называет свой предмет, но нацелена на утаивание и мистифицирование, заманивает вопрошаемого в ловушку. . Вот некоторые (далеко не все) способы такого исключения:

(а) Загадка перечисляет ряд свойств подразумеваемой реалии, но приписывает их другой, взятой из класса, противоположного тому, к которому принадлежит искомый предмет. Так, в загадке: «Скатерть бела Весь мир одела» (из сборника Д. Н. Садовникова «Загадки русского народа» (1876); отсюда же и нижеследующие примеры) — подразумеваемая реалия («пороша») и обладает качествами названной («белизна», «трудно обозримая пространственная протяженность»), и противостоит своему субституту как природное явление изделию человеческих рук [36] Ср. экспликацию этого типа загадки в: Elli Köngäs-Maranda, The Logik of Riddles. — In: Structural Analysis of Oral Tradition, ed. by P. Maranda and E. Köngäs-Maranda, Philadelphia, 1971, 214 ff (русский перевод см. в: Паремиологический сборник…, 249–282). .

(b) В загадках из проблемной области «язык и реальность», например: «Среди Волги люди стоят» (ответ: «люди» = буква «Л»), — внимание реципиентов направляется на внешний мир, тогда как имеется в виду мир знаков. Искомый предмет описывается в процитированной загадке так, как если бы он не был элементом множества, состоящего из имен графем.

(c) Еще одна разновидность загадки возникает за счет того, что вопрос требует от нас найти такую реалию, которая отличалась бы по некоему показателю от всех однородных реалий, скажем, от всех режуще-роющих инструментов: «Что на свете не тупится?» (ответ: «свиной пятак»).

(d) Одним из распространенных методов построения загадки является, наконец, указание на классы, в которые искомый предмет нельзя зачислить, несмотря на то что его черты делают его совместимым с этими классами: «Не куст, а листочки, Не рубашка, а сшита, Не человек, а рассказывает» (ответ: «книга»). В подобного рода загадках подразумеваемая реалия исключается не из своего собственного множества, но из тех множеств, к которым она могла бы быть отнесена метафорически или метонимически.