Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

Не была забыта и роль Александра I как покровителя польской науки и просвещения. В доказательство приводилась речь С. Сташица на встрече императора с представителями варшавского Общества друзей науки, выдержанная в официальном духе и приветствовавшая политику слияния двух народов: «Даруя нам уставы свойственных нам законов и правительства, соединяя народ польский с российским, отдаляешь, Всемилостивейший государь, всякое взаимное несогласие от сих двух старших братьев великого потомства славянского и оставляешь при них только единодушное рвение совершить великие твои намерения, стремящиеся единственно к устроению счастья бесчисленному поколению славянскому! […] Взаимное старание об усовершенствовании обоих родственных между собой языков, от одного источника проистекших, взаимное в них водворение наук будут плодами новых отношений и связей между обоими народами, и сии связи Общество наше тщательно хранить будет» 45.

Отдельным оттиском по-русски была напечатана торжественная речь по случаю обнародования основ польской конституции члена Временного верховного совета по управлению Княжеством Варшавским Т. Вавжецкого 46. Подобные материалы, как впрочем и те, что публиковались в польской правительственной «Газете Варшавской», носили официальный характер и подчеркивали благодеяния, оказанные монархом народу, который «вел с ним войну, вторгался в его земли и не имеет перед ним еще ни одной заслуги» (слова Т. Вавжецкого). Сходным по содержанию было также воззвание к полякам наместника Ю. Зайончека, опубликованное в 1816 г. в «Вестнике Европы». Зайончек восхвалял Александра I, который «воссел на престоле Пястов и Ягеллонов, и счастие поляков сделалось потребностию Его сердца». Недавно назначенный наместник Королевства Польского призывал поляков: «Покажите свету, что восстановление ваше полезно для великого семейства народов Европы, окружите преданностию вашею престол Александра, престол Польский. Старинное слово поляков: Царь и отечество везде да предводительствуют вами. Оная верность царям, коею славятся бытописания поляков, да будет драгоценнейшею для вас доблестию». Краткая апелляция Зайончека к «конституционному уставу» не разъясняла русскому читателю его основных положений. Из слов Зайончека можно было понять лишь то, что поляки «не утратили ни одной свободы, дарованной им прежними статутами: к свободам тем приобщены еще другие», а также узнать о превосходстве конституции 1815 г. над конституцией Княжества Варшавского: «Прежний статут Княжества, в духе чуждого племени сочиненный, стремился к тому единственно, чтобы при сотворении нового народа сделать его звеном в системе всемирной монархии. Напротив того, нынешние уставы сохраняют все толико вам драгоценные знамения народных обычаев». Гарантией безопасности Польши, по словам наместника, отныне должен был служить союз с Россией 47. В том же номере «Вестника Европы», где было опубликовано воззвание Зайончека, помещалась следующая краткая информация: «Новая польская конституция, подписанная в Варшаве 28 ноября во французском оригинале, состоит из 165 статей. Она останется во всемирной истории вечным памятником великодушия Александра» 48.

В том же 1816 г. «Вестник Европы» в разделе «Современная история и политика» опубликовал статью «О конституции Польского Царства» 49. В польском контексте эта статья представляла собой правительственный комментарий к основному закону страны. Целью комментария было провозглашение «величия» польской конституции, ее «превосходства перед всеми подобными конституциями» и «нерушимости отношений между монархом и народом». Для русского же читателя это была первая возможность познакомиться с особыми либеральными принципами государственного устройства части Российской империи 50. (В 1818 г. текст польской конституционной хартии переводился в канцелярии Н. Н. Новосильцева П. А. Вяземским на русский язык, однако этот перевод не был тогда опубликован) 51. Публикация в «Вестнике Европы» предварялась выдержкой из «Северной почты» – издания, которое, по словам авторов публикации, «первое в нашем отечестве в царствование Александра начало сообщать публике известия и суждения о выгодах свободного книгопечатания и благодетельности либеральной конституции». «Не быв уполномочены предложить читателям нашим полную конституцию, обнародованную в № 103 Варшавской газеты, – писали далее издатели „Вестника Европы 66, – удовольствуемся извлечением из нее некоторых, впрочем весьма многим известных пунктов».