Анатолий Манаков - Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний

Принимая христианство в греческом варианте, русские князья ставили перед собой главную цель – обеспечить прочность своей власти и узаконить уже существовавшие неписаные правила поведения своих подданных, дабы легче было ими управлять. По той же причине у духовенства вызывали беспокойство любые отклонения от православных канонов, или попросту ересь. Концепция романтической любви, появившаяся в Западной Европе в период позднего Средневековья, оказалась совершенно чуждой византийской церкви, откуда и черпали священники на Руси все проповеди, нравоучения, жития святых, назидательные притчи.

Русское православие отвергало врожденный характер сексуальности, считало половое влечение не связанным с первоначальным замыслом творения, а потому требующим подавления. Противостоя западному материализму, духовность и аскетизм приобретали в церковных проповедях гипертрофированный характер. Но это в проповедях. Действительность складывалась прямо обратная – поп свое, а мужик свое: «Дородна сласть – четыре ноги вместе класть! Стыдиться жены – детей не видать». Нарушения сексуальных запретов были так же естественны, как и уклонения от уплаты налогов.

Отцы православной церкви воспевали девственность, безбрачие, умерщвление плоти. Женщину, искавшую физической близости с мужчиной, приравнивали к узилищу зла, а любовь между ними называли «разжением плоти». Наставления о примерном поведении сочиняли главным образом монахи, вынужденные подавлять в себе «соблазны на блуд, похоть богомерзкую, желание сатанинскому игранию и прочие помыслы лукавого».

У богословов, мнивших себя чуть ли не прикрепленными к Высшему Небесному Совету, принято было считать, что глаза порочного человека часто моргают, с жадностью и вожделением взирают вокруг, избегают смотреть прямо в очи другого, не задерживают взгляда на чем-то одном и отражают глубокомысленное бессмыслие. К знакам порочности относили также хромоту на левую ногу. Хромоту на правую, напротив, принимали за божественную, приносящую удачу. Мизинец на правой руке свидетельствовал, по их мнению, о глубокой вере, доброй воле и благочестии, безымянный – о раскаянии, средний – о добродетели и милосердии, указательный – о разуме, большой о самой святости. Отсюда и трехперстие поднятой правой руки – жест наказа, поучения, благословения, права излагать истину.

И никто из святых отцов не хотел даже думать о том, что рассказы о «непорочном зачатии» вставлены в текст Евангелия спустя сто с лишним лет после его написания. Невдомек им было, что в ранних христианских общинах Иисус считался обычным человеком, родившимся от Иосифа и Марии, но никак не от Святого Духа. Иначе откуда у него родные братья и сестры? Споры о непорочности зачатия продолжались вплоть до IV века, пока Марию не сделали Пречистой Девой, Иисуса – Сыном Божиим, а дабы выправить оплошность текста, родных братьев и сестер – двоюродными…

С чем другим, а с женитьбой на Руси дело не затягивали. С женитьбой государя промедление тоже считалось нежелательным, хотя предварительный осмотр девиц из знатных семейств мог долгое время заканчиваться ничем. На смотрины Василию III доставили несколько сотен кандидаток, а сыну его Ивану IV показывали чуть ли не всех более-менее красивых дворянок. Победившую конкурсантку, прельстившую царя своими эротическими качествами, тут же забирали в Кремль. По обычаю венценосец мог видеть ее до свадьбы лишь один раз, но, как и все другие обычаи, этот тоже нарушался.

Отвести обычного смертного от женитьбы могли только серьезная болезнь или его намерение принять обет монашества. Поскольку же тайные любовные связи вне брака приравнивались к богопротивным, то родители спешили избавить молодых от соблазнов холостяцкой жизни.

Второе бракосочетание почиталось менее священным, нежели первое. Если венчались вдовые, на них венцов не возлагали, а держали их на плечах. Обряд третьего брака состоял в одном лишь молитвословии, без венчания. Иерархи призывали не допускать мирян до третьего брака, называя его незаконным, четвертый вообще квалифицировали как «понеже свинское бытие». Несмотря на запрет жениться в четвертый раз, такое все же случалось и светские власти даже позволяли детям от этого брака пользоваться законными правами на наследство.

Случись подозрению в неверности жены, ворожеи советовали мужу положить совиное сердце на суконную материю и подсунуть ей спящей под левый бок – та сразу признается во сне, провинилась ли. Можно и помыться в бане, обтереть пот полотенцем, а по возвращении домой незаметно положить его жене под подушку. Супружнице же советовали заставить чванливого муженька носить при себе кусочек оленьего рога – тогда можно ожидать от него доброго отношения. Чтобы тот покрепче любил, нужно было отхлестать его крапивой по ягодицам.