Игорь Волгин - Ничей современник. Четыре круга Достоевского

Толкуя о «Дневнике», Паша не забывает и о собственных нуждах: «Как я жалею что не воспользовался случаем года четыре тому назад познакомиться с покойным Погодиным, этим “стражем земли русской” и Иваном Сергеевичем Аксаковым. Вы хотели дать мне к ним рекомендательные письма. Не помню что тогда помешало мне напомнить Вам об этом. Аксаков всегда мог бы быть мне полезен». В отличие от Погодина, Аксаков ещё здравствует, и Пашино сожаление можно принять за деликатный намёк написать-таки влиятельнейшему в Москве и могущему быть ему полезным «вождю славянофилов» нечто вроде рекомендации.

Но по большому счёту переписка между отчимом и пасынком возникает теперь только по одному поводу – деньги.

В декабре 1877 г. после очередной просьбы Достоевский – впервые! – не посылает пасынку ни копейки. Он вновь рекомендует ему не пренебрегать службой и соизмерять свои претензии с истинным положением дел. «Я множество раз не то что компрометировал себя, но даже унижался из-за твоих дел письмами и личными просьбами у разных лиц» [1101]. (В качестве покровителя Паши – по старой сибирской памяти – привлекался даже Семёнов-Тян-Шанский.) Но все эти усилия оказываются напрасными: Павла Александровича не устраивает не только его служебное место, но, так сказать, и место под солнцем. «…У тебя неслыханное самомнение: ты думаешь об себе гораздо выше, чем можешь претендовать и по своим предыдущим занятиям и по образованию». (Вот расплата за упорное отвержение Пашей навязываемой ему в молодости учёбы!) Заканчивающий обычно свои послания в нейтрально-благожелательном или родственном тоне, он впервые употребляет официально-холодное «твой отчим Ф. Достоевский». Он весьма щепетилен в эпистолярных оттенках.

(Кстати, форма его обращения к пасынку мало меняется на протяжении долгих лет. «Милый Паша», «милый друг Паша», «любезный Паша», «любезнейший друг Паша» – из всех этих формул последняя наиболее употребительна. Что касается подписей, они ненамного разнообразнее. «Твой», «весь твой», «тебя искренно любящий», «тебя очень любящий», «твой, любящий тебя всей душой», «тебе всей душой преданный», «твой всегдашний и очень любящий» и даже «тебя искренно любящий, твой отец » – таков, пожалуй, основной арсенал. Лишь иногда, сильно рассердившись, он грозно подписывается «Ф. Достоевский» – без каких-либо добавлений.)

Вспомним, что он начинал свой творческий путь с эпистолярного романа.

Паша вскоре вновь сменит местоположение службы (правда, оставаясь всё в том же Волжско-Камском банке) – переехав из Москвы обратно в северную столицу. 16 мая 1878 г. он получает от Достоевского короткую записку:

Милый Павел Александрович, сегодня скончался у нас Алёша, от внезапного, никогда не бывавшего до сих пор припадка падучей болезни <���…> Хоронить будем на Большеохтенском кладбище в четверг, 18-го мая. Пожалей моего Лёшу, Паша. Дай Бог здоровья твоим деткам. Кланяйся супруге. Твой всегдашний Ф. Достоевский [1102].

О семейном несчастье Паше сообщается как члену семьи: такие же извещения посылаются брату Николаю и другим родственникам.

У Достоевского остаётся двое детей: девятилетняя Люба и семилетний Федя. И – 30-летний пасынок: Паша.

Поскольку Исаев снова жительствует в Петербурге, письма за эти, последние для Достоевского, годы отсутствуют. Лишь однажды, находясь в Старой Руссе, крайне раздосадованный тем, что пасынок не выполнил ряд его мелких (в том числе денежных) поручений и даже не удосужился известить о ходе дел, Достоевский устраивает Паше настоящий эпистолярный разнос. Обругав пасынка за небрежность, он пишет: «Мог бы тоже сообразить, что ведь я впредь и себя могу считать уже избавленным навеки от всяких услуг после такого с твоей стороны поведения». (Услуги, надо понимать, всё это время продолжались.) И лёгким изменением стиля – демонстративным переходом на «Вы» и употреблением сугубо канцелярских оборотов – даёт понять всю меру своего неудовольствия: «…Я так не кончу, и поверьте, Павел Александрович, что для Вас будет весьма невыгодно, если я изберу известную мне дорогу для получения удовлетворения» [1103]. (Не дуэль же, однако, имеется тут в виду!)

Впрочем, заканчивается письмо по-простому: «Надеюсь потому твёрдо, что ты исполнишь наконец поручение. А засим имею честь быть Ф. Достоевский». Это тот редкий случай, когда имя употребляется без обычных эпитетов и умягчений.

То ли устыдившись, то ли будучи в самом деле устрашён, Паша поспешает исполнить всё, что от него требуют.