Пол Картледж - Спартанцы - Герои, изменившие ход истории. Фермопилы - Битва, изменившая ход истории

Около 300 г. преемником своего отца Эвдамида I на троне Эврипонтидов стал Архидам IV. При нем Спарта впервые через несколько лет после главного раздела военной добычи, последовавшей за битвой при Ипсе, была втянута в войны претендентов. В 294 г. Деметрий Полиоркет, сын Кассандра, вторгся в Пелопоннес, рассматривая это вторжение как контрудар в состязании, где призом должен стать трон Македонии, которого его лишило поражение при Ипсе. При Мантинее его встретил Архидам IV, не только быстро проигравший битву, но и лишившийся жизни, как и около 700 других солдат, включая сограждан-спартанцев. Деметрий продвинулся на юг к Спарте и, несомненно, захватил бы ее и нанес ей урон, если бы его не отвлекли более срочные дела на севере Греции. Начиная с 370 г. в Лаконию вторгались четыре раза, но примечательно, что Спарта все еще оставалась не завоеванной иностранными захватчиками. Только через десятилетие, в 281 г., Арей впервые вышел на международную арену, действительно правя наконец как царь. Можно сказать, что при нем Спарта полностью вошла в эллинский период греческой истории. Это был период не столько слияния греческих и восточных обычаев и традиций, сколько время культурного сближения и пригонки, так как греки и уроженцы Востока смешивались друг с другом и что-то заимствовали друг у друга, при этом не уничтожая и не трансформируя полностью собственную культуру.

В 309 г. Арей I, сын покойного Акротата, сменил на престоле Агиадов своего деда-долгожителя Клеомена II, хотя сначала, поскольку он был еще несовершеннолетним, власть сохранял его дядя регент Клеоним. Вскоре, однако, Клеоним вслед за своим братом и с таким же незначительным успехом предпочел в качестве наемника отправиться на юг Италии. Но Арей обладал другим типом мышления, нежели его непосредственные предшественники. Его взгляды соответствовали новому стилю эллинского монарха.

В 307 г. главные конкуренты за наследие Александра объявили себя царями — каждый своей территории. Арей взял их в качестве примера, и вскоре после того, как достиг совершеннолетия и принял на себя обязанности царя на троне Агиадов, он, пользуясь образцами Александра Великого, выпустил первые спартанские серебряные монеты с собственным изображением и надписью, смело выгравированной на них. Но назвать себя единственным «царем спартанцев», так как династии Эврипонтидов больше не существовало, было серьезным нарушением традиции Ликурга. Однако нарушил он ее не только в этом. Где-то в 70-х гг. III в. его дядя и прежний регент Клеоним заключил междинастический брак с наследницей Эврипонтидов. Но Арей проявил себя адекватно ситуации, и опасная связь, которая развивалась между его сыном Акротатом (будущем царем на престоле Агиадов) и супругой Клеонима из рода Эврипонтидов, очевидно, во многом была обязана его коварной дипломатии.

Это дипломатическое искусство было еще более очевидно в крупномасштабных междинастических эллинских распрях. В начале III в. он, по-видимому, получил письмо от Первосвященника из Иерусалима, взывавшего к общим спартанским и еврейским прародителям, с просьбой обеспечить спартанскую помощь против царя Селевкидов Антиоха. В 280 г. после создания Пелопоннесской коалиции против македонского сюзерена греков он вторгся в Этолию. В конце 70-х гг. III в., переметнувшись на другую сторону, он получил временное вливание в виде поддержки наемников от македонского царя Антигона II Гоната, который помог ему успешно отбить атаку на Спарту со стороны Пирра, царя Эпира. Вскоре после этого он заключил союз с Птолемеем II Филадельфом Египетским, что позволило ему задумать вторжение через Коринфский перешеек как часть спартанско-афинско-птолемеевой оси в так называемой Хремонидской войне 267–262 гг. Но именно в его правление эта знаменитая «Ликургова» власть начала серьезно слабеть, и в 265 г. ему не удалось пробить брешь в блокаде, навязанной македонским гарнизоном, занимающим Акрокоринф, вблизи которого он и погиб.

Первоначальной миссией Арея было освобождение Дельф от власти Этолийского союза. Эта цель, бесспорно, была вызвана в той же степени стремлением Арея к личной власти, сколько и благочестием, хотя традиционное отношение Спарты к Дельфам, видимо, было достаточно искренним. Во всяком случае, хотя поражение Арея в военном отношении обошлось дорого, оно отнюдь не было абсолютно бесславным, не в последнюю очередь потому, что ему удалось убедить Мегару, Беотию, некоторые города Арголиды, четыре города в Ахейе на севере Пелопоннеса (которые составили ядро Ахейского союза, образованного в 280 г.) присоединиться к общему делу. Получив отпор, в 70-х гг. III в. Арей прибегнул к теперь хорошо знакомой спартанцам царской уловке, завербовав наемников с Крита. Но в 272 г. его поспешно отозвали с Крита, чтобы оказать сопротивление другому вторжению в Лаконию и нападению на Спарту, на этот раз со стороны Пирра, царя Эпира. Со своей собственной двухтысячной армией наемников, усиленной наемниками, присланными на помощь из Коринфа Антигоном Гонатом Македонским, Арей смог снять осаду. Важный вклад был также сделан, как утверждают, несколькими исключительно храбрыми спартанскими аристократками, включая вдову Эвдамида I. Это предвосхищает ту несомненно центральную роль, которую стали играть некоторые спартанские женщины в истории Спарты в течение третьей четверти третьего столетия.