Леон Юрис - Милая , 18

— Гитлер понял, что немцы больше не желают быть пешками. Если вы считаете себя немцами, вы больше не пешки.

Кениг возвращался домой с четвертого, с пя­того, с шестого собрания, смотрел на свою тол­стую жену-польку, на все, что его окружало, и думал: ”Феодалы, сплошное невежество, а я - немец, я то - немец”.

— Доктор Кениг, вы бы только посмотрели, что творится в Данциге. Тысячи немцев борются за фюрера, заявляя миру, что не позволят себя угнетать.

Как он гордился освобождением немцев в Авст­рии и Чехословакии!

— По зрелом размышлении, Лидендорф, я решил присоединиться к вашему движению.

Он шел по боковой аллее Саксонского парка, мимо правительственных зданий, дворцов и музе­ев. Весь этот гранит и мрамор был ему чужд. Другое дело — пивные или уютные дома немцев, его соплеменников, тут он чувствовал себя в своей тарелке, тут доктор Франц Кениг был ува­жаемым человеком. И говорили тут о великих де­лах, никого не стесняясь и не боясь.

Он остановился на площади Желязных ворот, как раз за Саксонским парком.

Тошнотворный запах подгнивших овощей, неоп­рятные крестьяне, кудахтанье кур, крики менял, нищие, тысячи лотошников, торгующихся за зло­тый.

— Прекрасный галстук, совсем как новый!

— Карандаши! Карандаши! Карандаши!

— Покупайте у меня! Покупайте у меня!

Старухи сидят на краю тротуара, продают яйца - у кого пяток, у кого три; воры и карманники так и шныряют вокруг; на ручных тележках горы поношенных туфель и засаленных пиджаков.

— Покупайте у меня! У меня!

Бородатые евреи, бородатые Паули Бронские, ссорятся, торгуются за ползлотого на идише, на этом исковерканном немецком языке.

Пьяный солдат, которого вытолкали в шею из кафе, повалился прямо под ноги Кенигу. ,,Неда­ром говорят: ”Пьян, как поляк”, - подумал Ке­ниг, - точнее не скажешь”.

Две небольшие площади, а вся Польша перед ним, как на ладони. Так ли уж несправедливо отвращение Гитлера к славянам? Тридцать милли­онов поляков, и только два миллиона читают газеты. Народ феодалов и батраков, и это в два­дцатом веке. Народ, который молится Черной ма­донне, — ни дать ни взять африканские зулусы, поклоняющиеся богу солнца.

Для Франца Кенига это и была Польша: на пять процентов Париж за мраморными стенами особня­ков, на девяносто пять процентов — Украина. Ужасающее невежество!

А что бы сделал добрый, трудолюбивый немец­кий народ на плодородных, богатых полезными ископаемыми землях Силезии!

— Покупайте у меня!

Грязный, отсталый сброд! Им ли остановить не­мецкий народ, обогативший мировую цивилизацию больше, чем любая другая раса! Пусть даже на­цисты и совершают мелкие несправедливости, но конечная цель великой Германии оправдывает средства.

Кениг выбрался из базарной толчеи и вошел в бар Ганса Шульца.

— Гутен таг, герр доктор, гутен таг, — улыб­нулся Шульц.

— Привет, Шульц. Есть новости?

— Да. Герр Лидендорф не сможет некоторое вре­мя появляться на людях. Он сказал, что мы свою работу сделали, и вам тоже следует оставаться дома и ждать.

Доктор Кениг выпил пива, кивнул Шульцу, и тот улыбнулся ему в ответ, вытирая стойку.

Придя домой, Кениг положил шляпу на вешалку, поставил трость и посмотрел через открытую дверь на свою толстую жену-польку. Что она го­ворит, он не слышал, поэтому получалось, что она беззвучно открывает и закрывает рот, слов­но рыба. И когда она встала с места, она вся заколыхалась, как желе.

Кениг закрылся в своем кабинете. Включил при­емник, который теперь всегда был настроен на немецкую волну. Митинг в Гамбурге! ”Мы, немцы, не можем мириться с нетерпимым отношением к нашим гражданам в Польше, где немецкие женщины и дети беззащитны перед польскими вандалами, где немецких мужчин избивают и убивают!”

”Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!”

Тут же десять тысяч голосов огласили эфир песней ”Германия, Германия превыше всего”, и доктор Франц Кениг закрыл глаза. По щекам его покатились слезы, и он начал молиться, чтобы поскорее пришли его освободители.

Из дневника

Замечательные новости! Неожиданно приехал в гости Андрей. На исполнительном комитете сионистов-бетарцев [5] Сионисты-бетарцы — члены молодежной сионистской организации Бетар (аббр. слов Брит Йосеф Трумпельдор — Союз им. Йосефа Трумпельдора). Первое отделение Бетара было основано в Риге в 1923 г.; идеология Бетара сформировалась под большим влиянием В. Жаботинского, считавшего, что еврейская молодежь стран рассеяния, соответствующим образом подготовленная, со временем станет ядром легальной армии для защиты еврейского населения подмандатной Палестины нам предстоит решить много вопросов, а поскольку и Андрей здесь, мы, значит, соберемся в полном составе.