Леон Юрис: Милая , 18

Александр Брандель

Армейский грузовик остановился перед самым северным мостом через Вислу, соединявшим Вар­шаву с Прагой [6] Прага — район правобережной Варшавы. . Капитан Андрей Андровский спрыгнул на землю, поблагодарил водителя и пошел вдоль реки дальше на север, к новому предместью Жолибож. Сдвинув на затылок улан­скую конфедератку, он шагал, насвистывая, и ему улыбались кокетливые девушки, и он улыбал­ся им в ответ. Капитан Андрей Андровский вы­глядел, как хрестоматийный улан с картинки: ремни сияют, стилет сверкает на солнце.

Он свернул с набережной на обсаженную дере­вьями улицу с новыми красивыми домами, где жи­ли люди зажиточные. Заметив на тротуаре камень, стал подкидывать его ногой с ловкостью хороше­го футболиста. Когда он отправил его в вообра­жаемые ворота в конце улицы, он как раз подо­шел к дому Пауля Бронского.

— Дядя Андрей! — закричал десятилетний Сте­фан, прыгая ему на спину.

Две короткие ”схватки” — и высокий кавале­рийский офицер повержен на землю своим племян­ником. Тут же признав себя побежденным, Андрей поднялся и посадил победителя себе на плечи.

— Как поживает Баторий? — спросил Стефан.

— Ну, Баторий! Самый красивый и быстрый конь во всей Польше.

— Расскажи, чем он опять отличился, дядя Анд­рей?

— Чем? Значит, так. На этой неделе... погоди, дай вспомнить. Да, да. Взял я его в Англию на Большие скачки, и он так быстро бежал, что рас­сек воздух и грянул гром. А эти англичане, решив, что сейчас польет дождь, побежали прятать­ся и скачек не видели. Баторий успел четыре раза обежать трек и пошел по пятому заходу, ког­да вторая по скорости лошадь только еще по первому заходу пришла к финишу, и эти дураки-анг­личане, попрятавшиеся под навесами, подумали, что Баторий пришел последним.

— А кто ухаживает за Баторием, когда тебя нет?

— Старый сержант Стика, самолично!

— А я смогу еще раз покататься на Батории? — спросил Стефан, вспоминая самое яркое событие своей молодой жизни.

— Непременно, как только мы тут кое-что ула­дим.

— А перепрыгивать препятствия?

— Думаю, да, если у тебя не кружится голова от высоты. Когда Баторий прыгает, мир под ним кажется крошечным. Я, пожалуй, не дам ему боль­ше участвовать в скачках с препятствиями. Ког­да он их берет, он подскакивает так высоко, что другие лошади успевают обежать трек, пока он опустится на землю.

Андрей вошел в дом.

— Дядя Андрей! — воскликнула Рахель. На сей раз обошлось без сражения: изящная черноглазая барышня четырнадцати лет ограничилась крепким поцелуем.

— Андрей! — закричала Дебора, выбегая из кух­ни и на ходу вытирая руки. — Ах ты, чертенок, ты почему не предупредил, что приедешь? — об­няла она брата.

— Я и сам только вчера вечером об этом узнал. К тому же хочу скрыться от Александра Бранделя, иначе он немедленно созовет какое-нибудь чертово собрание.

— На сколько ты приехал?

— На целых четыре дня.

— Замечательно!

Андрей спустил Стефана на пол, словно перыш­ко снял.

— Что ты мне привез? — спросил тот.

— Как тебе не стыдно, Стефан, — сделала ему замечание сестра.

Андрей, подмигнув, поднял руки вверх. Стефан принялся шарить по дядиным карманам, которые, сколько он себя помнил, всегда были набиты по­дарками. И вытащил позолоченного орла, который в качестве эмблемы прикреплялся спереди к кон­федератке.

— Мне? — не веря своим глазам спросил он.

— Тебе.

— Ура! — и Стефан помчался оповещать сосе­дей, что приехал его изумительный дядя Андрей.

— А это для моей племянницы.

— Ты их балуешь, Андрей, — сказала Дебора.

— А ты приготовь мне что-нибудь поесть.

— Ой, какая прелесть! — девочка развязала ленточку, быстро обняла дядю и побежала к зер­калу прилаживать гребни из слоновой кости к густым, черным, как у матери, волосам.

— Красавица! — сказал Андрей.

— Мальчики уже на нее заглядываются.

— Что ты говоришь! Какие мальчики?

— Она не останется без кавалеров, как ее ма­ма, — засмеялась Дебора.

— Спасибо, дядя Андрей, — Рахель подошла к Андрею, которого обожала, и поцеловала в щеку.

— ”Спасибом” не отделаешься, — сказал Андрей, показывая на рояль.

Рахель с удовольствием заиграла какой-то сложный этюд. Андрей внимательно слушал, потом Дебора взяла его за руку и повела в кухню. На пороге он остановился.

— Она замечательно играет, точно как ты ког­да-то.

Дебора отпустила прислугу Зоею и сама поста­вила чайник. Андрей уселся, расстегнул мундир. В кухне вкусно пахло. Сестра печет печенье — совсем как в старой квартире на Слиской в ка­нун субботы. Она сняла с Андрея конфедератку и запустила пальцы в его густую светлую шевелюру.