Евгений Сергеев - Большая игра, 1856–1907 - мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии

Если бы обычного читателя, который проявляет интерес к событиями прошлого, попросили объяснить, как он или она понимает Большую Игру, то ответ легко предугадать заранее. Скорее всего, человек, лишь немного знакомый с историей расширения имперских пределов, ответил бы, что это понятие описывает соперничество Англии и России за контроль над Центральной Азией в XIX веке, когда русские бросили вызов англичанам в странах Востока, вынудив последних решать одновременно сразу три взаимообусловленные задачи сохранения баланса сил в Европе, обеспечения безопасности Индии как главного источника благосостояния метрополии и защиты морских торговых путей.

Однако, как показали результаты исследования, которые легли в основу книги, такой взгляд на Большую Игру является не только ограниченным, но и устаревшим. Несмотря на множество публикаций очевидцев событий, отставных военных и дипломатов, профессиональных журналистов, наконец, исследователей-первопроходцев, совершавших на протяжении нескольких десятилетий XIX–XX вв. опасные для жизни путешествия по просторам Азии, генезис, содержание и воздействие Большой Игры на международные отношения все еще остаются слабо изученными или мифологизированными. В современной исследовательской литературе, как отечественной, так и зарубежной, не говоря о популярных изданиях, история Большой Игры по-прежнему представлена фрагментарно. Специалисты, как правило, рассматривают ее либо в границах определенных государственных образований — Персии, Афганистана, ханств Центральной Азии и т. д., либо как процесс, обусловленный исключительно военно-политическими соображениями основных «игроков», либо в качестве явления, не связанного с модернизацией традиционных восточных обществ, которую европейские державы сумели им навязать. Да и само это понятие сегодня употребляется большинством авторов скорее в качестве знаковой метафоры геополитического соперничества различных государств — от США до Китая, что лишает его конкретно-исторического смысла [2] Политическая ситуация в Центральной Азии и на Кавказе после окончания Холодной войны анализируется через призму Большой Игры во многих статьях, см.: Page S . The Creation of a Sphere of Influence: Russia and Central Asia 11 Canadian Institute of International Affairs, International Journal. 1994. Vol. 49. № 4. P. 788–813; Cuthbertson I . The New 'Great Game' (Central Asia and the Transcaucasus) // World Policy Journal. 1994. Vol. 11. № 4. P. 3 Iff.; Ahrari M.E. The New Great Game in Muslim Central Asia // Macnair Paper. 1996. №. 47. http://www.ndu.edu/inss/McNair/mcnair47/m047pref; Lieven A . The (Not So) Great Game // National Interest. 1999. P. 69ff; Rasizade A . The Specter of a New 'Great Game' in Central Asia // Foreign Service Journal. 2002. № 11. P. 48–52. http:// www.afsa.org/fsj/nov02/greatgame.pdf; Kleveman L. The New Great Game: Blood and Oil in Central Asia (oil and gas resources and the struggle to control them). New York: Atlantic Monthly Press, 2003; Сухов И. Солдат Большой Игры // Время Новостей, 26 февраля 2009. Показательно, что в одной из последних коллективных работ, авторы которой сравнивают положение Китая и Индии в XXI в., вновь используется понятие Большая Игра, см.: Laruelle М , et. al. (eds) China and India in Central Asia: A New 'Great Game'? Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2010. .

Поэтому главной целью исследовательской работы стало изучение Большой Игры как значимого компонента международных отношений, связанного с определенной эпохой и нашедшего отражение в деятельности широкого круга участников — от известных государственных и общественных деятелей, дипломатов и военных администраторов до скромных чиновников, служивших на границах империй, и бесстрашных путешественников, которые изучали географическую среду, быт и культуру азиатских этносов. Автор монографии стремился обосновать собственную концепцию Большой Игры, призванную изменить существующее представление о ней и демифологизировать историю англо-русских отношений в Азии, которые развивались вместе с процессом становления всемирной системы экономических, политических и социо-культурных связей. Свою задачу он видел также в анализе движущих сил и механизмов инкорпорирования доиндустриальных социумов в эту систему по британской или русской моделям, взаимодействие между которыми, включавшее как моменты соперничества, так и сотрудничества, определило, как будет показано ниже, внутренний смысл интересующего нас процесса. И хотя попытки такого рассмотрения предпринимались ранее компетентными очевидцами и участниками событий, результаты их анализа уже не отвечают требованиям сегодняшнего дня [3] См., напр.: Vambery A . Western Culture in Eastern Lands. A Comparison of the Methods Adopted by England and Russia in the Middle East. London: Murray, 1906; Снесарев A.E . Англо-русская конвенция 1907 г. СПб.: Общество ревнителей военных знаний, 1908. .