Михаил Хлебников - Союз и Довлатов (подробно и приблизительно) [litres]

Как и положено неудачнику, Киля подворачивает ногу. В это время начинается пурга, ребята заблудились. Случайно они натыкаются в лесу на «трехэтажный дом». Окна его освещены, но внутри никого нет. Первым делом голодные, замерзшие лыжники набрасываются на еду, которую находят в доме. Еды очень много, так как здесь, внутри дома, имеется кафе:

Целые подносы с пирожными, блюда студня, украшенные нарезанными цветами из морковки, жареные котлеты, сыр, банки компота, горшочки со сметаной, золотистые копчушки, гирлянды сарделек, бутылки лимонада – и все это сверкало, манило, переливалось.

Не буду придираться к сверкающим и переливающимся котлетам. Интрига в том, кому предназначаются дефицитные продукты. К сожалению, автор срывает завесу таинственности. Пока ребята расправляются с едой, действие переносится в научный институт. Тут все и открывается. В лесном доме проводились опыты по очистке сознания от негативных переживаний. Рассказывает бородач – директор института:

– «Мнемозина». Так звали богиню памяти у древних греков. Он работает на принципе биорадиоволн. Вы, наверно, слыхали о биотоках мозга? Это связано одно с другим, но биологическое радио – область новая и очень мало изученная. Идея Сильвестрова: установить радиосвязь с клетками головного мозга, как бы нащупывать их частоты и затем включать глушащее устройство, добиваться того, что академик Павлов называл торможением некоторых участков коры больших полушарий.

В это время ребята обнаружили несколько человек в бессознательном состоянии. Понятно, что опыт пошел не так и биорадиоволны свернули куда-то не туда. Но ситуацию можно исправить – щелкнуть тумблером и склеить порванную магнитофонную ленту. Действием руководят взрослые по радио. Кто из ребят легко и правильно соединил края ленты? Конечно, Киля. Последняя страница повести. В прямом эфире Димон обращается к матери героя:

– Тетя Катя, я вам хочу сказать про Кольку: вы не знаете… Не знаете, какой он выдающийся. И мы не знали… Пусть! Пусть выдающийся неслух! Зато мы-то все оказались слишком послушные. Нам приказали бежать из здания, мы и драпанули. А он – нет! Единственный не послушался и остался… Просто почуял. Почувствовал, что нельзя уходить. Если б не он… Я тоже чуял, что нельзя, но не так сильно – и ушел. Эх, зря я вам рассказал. Вы теперь еще больше его ругать будете… Но мы его теперь знаете как будем защищать! А что – даже и от вас. Потому что он теперь всегда – с нами. Навсегда… И если кто-нибудь в деревне или интернате хоть пальцем…

Нельзя сказать, что повесть Ефимова – шедевр детской литературы. В ней нет особых достоинств. Характеры персонажей трафаретны или отсутствуют полностью. Димон – здоровый – выжимает сорок килограммов на силомере правой рукой и тридцать шесть левой. Стеша – справедливая. Лавруша не обладает вообще никакими качествами – он третий в компании. Сюжет провисает после интермедии с учеными. Но в целом текст динамичней и не такой рассудочно назидательный по сравнению с ранними детскими повестями писателя. Так что «Пургу над „Карточным домиком"» можно назвать самой удачной жанровой вещью Ефимова.

Но повесть должна отойти на второй план на фоне главного достижения писателя в 1975 году. У него выходит сборник взрослой прозы «Лаборантка». Издан он в «Советском писателе» тиражом в тридцать тысяч экземпляров. Помимо «Лаборантки», в книге присутствуют еще несколько рассказов, напечатанных в «Звезде» в первой половине 70-х. Главной, ударной вещью должна была стать «Лаборантка». Именно ее Ефимов «выхаживал» в «Юности», которая опубликовала ее в прошедшем – 1974 году. У повести есть своя история – она часть известного нам романа «Зрелища», который много раз пересобирался.

Главный персонаж, инженер-конструктор Троеверов, руководит лабораторией, проектирующей турбины. Среди его сотрудников – молодая сотрудница Лера Костовская. Троеверов испытывает к ней сложные чувства. Я здесь не случайно использую это стершееся слово, так как Ефимов пытается рассказать о них именно сложно, прописать психологически точно. «Точно» он понимает как «подробно». В повести очень мало прямой речи персонажей или диалогов. Это еще больше утяжеляет ее. Вот характерный эпизод. Находясь в командировке, Троеверов пытался проявить свои чувства через недвусмысленные физические действия. После этого отношения между ним и Лерой достигли следующей ступени сложности:

С этого вечера отношения их круто изменились. Они говорили теперь мало и с трудом, старались избегать друг друга, и Троеверову казалось, что так и должно быть, что это справедливо. Конечно же, он оскорбил ее, и не тем, что пытался обнять, а скорее тем, что так легко отпустил, – он кругом виноват перед ней, она имеет полное право презирать его, вот и презирает. Ему уже не по силам было разглядеть, как за ее внезапной холодностью и насмешливыми гримасками проступает все тот же инстинкт нравиться и соответствовать – пусть даже соответствовать приходилось теперь его чувству вины и недовольства собой. Раз такой умный и многознающий человек робел и смущался, заговаривая с ней, наверное, в этом было что-то дурное, и она отвечала ему резко и презрительно не по собственному своему убеждению, а лишь по беспредельному доверию к истинности всего, что он говорил и чувствовал.