Михаил Хлебников - Союз и Довлатов (подробно и приблизительно) [litres]

Как же это получилось?!

Книги? Но, в основном, у меня были запрещенные книги. Которые не пропускает таможня. Пришлось раздать их знакомым вместе с так называемым архивом.

Рукописи? Я давно отправил их на Запад тайными путями. Мебель? Письменный стол я отвез в комиссионный магазин. Стулья забрал художник Чегин, который до этого обходился ящиками. Остальное я выбросил.

Так и уехал с одним чемоданом. Чемодан был фанерный, обтянутый тканью, с никелированными креплениями по углам. Замок бездействовал. Пришлось обвязать мой чемодан бельевой веревкой.

При всей любви к гиперболизации и художественному украшению, связь с реальностью здесь явно прослеживается. Хлопоты и суета позволяли не думать о будущем.

24 августа вместе с матерью Довлатов улетает из Ленинграда.

Жить ему оставалось ровно двенадцать лет.

Я хотел закончить книгу частью под названием «Пролог-2», которая как бы намекает на продолжение. Устыдившись неприкрытого кокетства, я отказался от задуманного. Но не от сделанного. Почему книга заканчивается эмиграцией Довлатова? Тому есть ряд причин. Самая главная – сюжетная законченность всех линий. Писать об эмигрантских годах писателя необходимо с чистого листа. Не будем забывать, что эмиграция – обнуление судьбы. Герои заходят на новый круг, и здесь начинается совсем другая история. С иным ритмом, рисунком и финалом. В следующей книге будет другой мотив.

Еще одно важное обстоятельство – эстетика. Сошлюсь на слова самого Довлатова в одном из его писем:

Я не люблю толстые книги с мелким шрифтом и тесными строчками. Вернее, так: толстые книги Диккенса или Драйзера люблю, но свои сочинения в виде толстых книг абсолютно не представляю.

Мне кажется неправильным дарить публике кирпич, перевязанный юбилейной ленточкой. Подобная тяжеловесность была бы нелепа на фоне прозрачной прозы Довлатова. И так как я не претендую на академичность, то позволил себе проявить здоровый авторский волюнтаризм.

Он же – причина некоторой размытости оптики. Читатель может упрекнуть меня в том, что Довлатова в книге мало, а не-Довлатова – много. Отказ от центрирования также носит принципиальный характер. Иначе тексту грозит опасность жанрового смещения в сторону жития. Благо или, точнее, к сожалению, жизнь Довлатова подталкивает к этому. Понять судьбу Довлатова невозможно без обрисовки других персонажей русской литературы тех лет. И тут важна историческая точность. В литературной картине той эпохи фигура Довлатова находится совсем не на первом плане. Я попытался придать книге объем как раз через создание перспективы.

Еще важный момент. Один из первых читателей книги заметил, что я «всех ругаю». В пристрастности себе отказать не могу, но я всегда давал возможность героям высказаться. Ирония, надеюсь, снижает разоблачительный пафос, даже если он присутствует. В книге не так много «героев», но «злодеев» в ней еще меньше. Даже Игорь Ефимов подается не как «черное отражение» Довлатова. И в его случае присутствует своя непростая драматургия. Я уверен, что писательство, благодаря чувству меры и проговариванию, спасает нас от совершения чрезмерного настоящего зла.

И последнее. В 1982 году Довлатов пишет письмо Нине Берберовой. Незадолго до этого он прочитал ее биографическую книгу о Марии Будберг «Железная женщина». Довлатов хвалит Берберову за жанровое разнообразие исследования:

В ней есть черты биографии, авантюрного романа, культурного трактата и физиологического очерка.

Мне бы хотелось, чтобы это получилось и у меня. Пусть даже отчасти.

Автор благодарен всем, кто помогал писать эту книгу. Слова признательности, как правило, пишут в начале, но я выбрал этот вариант. Если читатель добрался до конца – высок шанс его благосклонной оценки книги. Поэтому именно сейчас я хочу выразить свою признательность. Я благодарен Тамаре Зибуновой и Елене Скульской, которые терпеливо отвечали на мои многочисленные вопросы. Огромная благодарность Галине Александровне Доброзраковой – одному из лучших специалистов по творчеству Сергея Довлатова. Без ее помощи работа не была бы такой продуктивной.

Большое спасибо сотрудникам Новосибирской областной научной библиотеки. Алла Алексеевна Аксененко, Ольга Дмитриевна Владимирская, Татьяна Николаевна Красникова помогали и поддерживали меня в моих поисках. Огромная признательность директору библиотеки – Светлане Антоновне Тарасовой – создателю уникальной творческой атмосферы.