Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

На строительстве замка, над его архитектурным оформлением и внутренним убранством трудились лучшие мастера, строители, архитекторы и живописцы. Почти четыре года провел здесь известный художник того времени Кано Эйтоку, старательно расписывая стены замка и искусно оформляя его интерьер.

На стенных росписях он старался запечатлеть не только сюжеты на конфуцианские и буддийские темы, но и японские пейзажи, животный мир, жанровые сцены и т. д. Знаменитая фреска, принадлежащая кисти этого живописца, на которой изображена схватка дракона и тигра, символически отобразила дух и атмосферу того смутного времени [172] См.: Нихон бунка-но рэкиси. Адзути — Момояма (История японской культуры. Период Адзути — Момояма). Т. 7. Токио, 1980, с. 41. . Наряду с реальными изображались и мифические животные и птицы вроде птицы Хоо со змеиной шеей, рыбьим хвостом, черепашьей спиной и куриным клювом. Появление такой мифической птицы считалось счастливым предзнаменованием. На створчатых ширмах часто изображался китайский лев.

На одной из створчатых ширм художник нарисовал с натуры замок и город Адзути. Ода Нобунага так высоко оцепил эту работу, что решил показать ее самому императору. Впоследствии Нобунага через христианских миссионеров переслал эту ширму папе римскому. Благодаря этой картине европейцы впервые смогли представить себе облик японского города [173] См.: Нихон рэкиси дзэнсю. Т. 10, с. 130. , да и саму Японию.

Мы рассмотрели основные аспекты военной и государственной деятельности Ода Нобунага, которые позволяют представить характер этого человека, его политические взгляды, ту обстановку, в которой оказался Хидэёси и под влиянием которой формировалось собственное мировоззрение последнего, его отношение к жизни, к реальной действительности.

Главным итогом деятельности Ода Нобунага за непродолжительный период его пребывания у власти следует считать то, что ему удалось значительно продвинуть процесс объединения страны, который неумолимо вел к прекращению беспрерывных феодальных войн и феодальной междоусобицы. Дело шло к образованию единого централизованного японского государства.

В осуществлении своей объединительной миссии и проведении социально-экономических реформ Ода Нобунага проявил себя не только выдающимся полководцем, прекрасно разбиравшимся во всех тонкостях военной деятельности, но и незаурядным государственным мужем. Конечно, будучи человеком крутого нрава, он в своих действиях неоправданно часто прибегал к грубым методам принуждения и насилия, не останавливаясь перед самыми крайними проявлениями жестокости. Впрочем, ему не чужды были и некоторые приемы и методы дипломатии, к коим он охотно прибегал, если с их помощью добивался нужных результатов. Он широко применял, например, заключение браков между своими детьми с детьми враждебных ему феодалов, усыновление детей феодалов из противоположного лагеря и т. д. Этим он привлекал на свою сторону противников или по крайней мере нейтрализовал их. Даже одержав военную победу над своими грозными соперниками, он спешил тут же заключить с ними «мирное соглашение», которое сводило бы на нет честолюбивые амбиции не в меру властолюбивых даймё, лишало их всякой возможности приблизиться к кормилу верховной власти.

Западные исследователи, как правило, не обращают внимания на эти моменты в политике и деятельности Ода Нобунага, который в известной мере тоже отражали черты, свойственные его противоречивой натуре и характеру самой эпохи, сознательно подчеркивая лишь негативные стороны, изображая его как варварски жестокого человека, от которого, собственно, ничего положительного исходить не могло. Еще в начале XX века русская исследовательница Т. Богданович справедливо заметила, что западноевропейские авторы, описывая кровопролитную историю владычества Ода Нобунага, «не находят слов, чтобы заклеймить этого варвара среди варваров, сравнивают его с Нероном и даже с Навуходоносором. Но кажется, что нет надобности забираться так далеко в глубь времени. Стоит только припомнить, что и в Европе это была эпоха, когда царствовали Филипп II и Генрих VIII, прославившиеся на весь мир своей жестокостью, а у нас современником Нобунага был Иван Грозный» [174] Т. Богданович. Очерки из прошлого и настоящего Японии. СПб., 1905, с. 136. . К сожалению, и сегодня можно столкнуться с таким же ненаучным, откровенно предвзятым подходом при оценке исторических деятелей стран Востока.