Яков Шафирович - Письма из Карелии 1941—1944

Ваше письмо передал Надежде Михайловне, она собирается Вам написать. Одновременно благодарю Н.Н. за присланное письмо. Я думаю теперь Яша вам написал. Будете ему отвечать от меня передайте привет.

Пишите мне по адресу Полевая почта 12060

С приветом Гришин В. Ф.

Корнеев — Якову

Карпаты 16 декабря 1944 г.

Здравствуй Яша! Вчера для меня было большое радостное событие. Я получил твое письмо которое ты писал из родного дома. Наконец-то ты получил возможность погреться и отдохнуть дома. Очень рад за тебя и благодарю судьбу которая привела тебя в родной, любимый город. Это пожалуй самая большая награда тебе за все время войны. Сказать по совести, ты давно заслужил этого и поэтому пользуйся ею беря от жизни все что она тебе дает. Меня только очень удивляет: как ты мог вынести все тяготы войны и боя имея такой слабый организм и плохое здоровье. Я представляю сколько ты перенес и пережил за это время и все же ты остался тем замечательным и прекрасным Яшкой которого я знал до войны. В моих глазах теперь я вижу тебя Николаем Островским и поэтому я люблю и уважаю тебя как прекрасного товарища и брата. Я горжусь тем, что ты когда то помогал мне в моей работе и если не ошибаюсь, уважал меня. Мне радостно и легко от сознания того, что такие прекрасные ребята, как ты, Касаткин, Терехова, Соколов, Сысоев и другие были моими лучшими друзьями и работали в моем кружке. Конечно, я не увижу в настоящее время тех юношей и девушек, которые были тогда. Все вы превратились в взрослых и вполне оформивших людей. Мне очень жаль, что прошло то замечательное время и жаль себя за то, что у меня уже появляется лысина и есть седые волосы на висках. Но ничего. Скоро, после войны у нас расцветет вторая молодость и мы будем опять счастливы. Сейчас я сижу и пишу тебе письмо, а рядом на столе стоит замечательный трофейный приемник. Слушаю далекую Москву, потом переключаю на Киев, Бухарест и другие станции. В блиндаже уютно и тепло, а за дверью дует очень сильный ветер (здесь в горах ветры не меньше чем в Заполярье) изредка идут дожди и кругом зловещая темь, а не далеко, совсем рядом рвутся арт. снаряды противника. Мне становится не по себе. Час назад, я пришел с переднего края. Мокрый, весь в грязи. Днем попал под арт. налет, но все обошлось благополучно. И теперь я сижу и погружаюсь в воспоминания о нашем прошлом и мне опять хорошо. Беру твое письмо и опять перечитываю его.

Яша! Ты пишешь, что после истории с училищем, тебе плюнули в лицо. Мне непонятно что у тебя получилось. Тебя что не приняли в училище из за отца, что ли? Напиши мне подробно об этом. Если же тебя не приняли в училище, то это очень хорошо. И жалеть об этом не стоит. Правда неприятно, что расстраивают старые раны, но ничего переживем. Не то пережили.

Милый Яша! (Вот видишь как я называю тебя, потому что я люблю тебя и готов повторять это тысячи раз. Прости за сентиментальность. Душа требует так называть тебя) Прошу подробно написать о своем здоровье и самочувствии и насколько далеко зашло твое инвалидство? Чем думаешь заняться в эти 6 месяцев и в дальнейшем? Как думаешь построить свою личную жизнь? (Намек на дружбу с прекрасным полом) Теперь старайся жить и поэтому ни в чем себе не отказывай. Не советую стесняться и в отношении девушек. Пользуйся ими и поменьше романтики. Не те времена стали и потому живи и бери, бери и живи! Понятно? Ой-ой-ой! — Скажешь ты. Какой стал Саша! Да друг мой! Война исковеркала наши характеры и поэтому да простит нам Бог! Ты не вообще на меня за эти советы? Ты пишешь а мелочности жизни. Мне неясно как ты понимаешь эту мелочность? Поэтому подробно опиши об этом, хорошо? Очень бы мне хотелось поговорить с тобой. Ручаюсь, что разговорам бы не было конца. Но что делать. Придет все таки то время когда мы вновь увидимся и тогда возьмем свое, а пока будем друг другу чаще писать.

Хочу высказать свое впечатление об Марте. Ох, какая она замечательная стала. Мне посчастливилось с ней увидеться и поговорить и я восхищен ею. Мне кажется, что она тебе прекрасная пара. Обрати внимание на нее и если завяжется дружба то мне кажется, что вы нашли друг друга, понятно? На Эл-стали видел Машу Лосеву. Она работает в Эл-ст. Г. К. ВЛКСМ. Она на меня не произвела никакого впечатления. Маня Ш. теперь совсем не та. Если же у нее нос в пудре, то это еще полбеды, но мне кажется, что она… в общем не та. Был у Симы на свадьбе. У нее замечательный муж Вася Батов. Но если бы ты был в тот момент когда мы все ходили в ЗАГС их расписывать то обхохотаться можно. Поговори об этом с Е. Ф. Тоже похохочешь. Да! А Митек то, вот молодец! Надя для него не плохая жинка. А вот о Касаткине, Зелентух, замечательном Бражкине, Нолике ничего не слышно. Неужели погибли? 50 50 В статье Якова о Доме пионеров, напечатанной в Ногинской газете «Знамя коммунизма» 30 октября 1976 г. сообщается, что погибли «драмкружковцы Женя Хапулин, Анатолий Хренников, Яков Зелентух». Николай Петрович Бражкин из Ногинска пропал без вести (Центральный Архив МО РФ, pamyat-naroda.ru). Понимаешь, не верю в это. Вот увидишь, после войны объявятся. На время пришлось прервать свое письмо. Потребовалось мое вмешательство в некоторые дела. Мне посчастливилось, Яша попасть на хорошую работу. До ранения и контузии, я работал адъютантом ком полка. После госпиталя, благодаря случайным обстоятельствам, встретился с прежним хозяином и он меня сразу взял к себе несмотря на то, что я был направлен в другую часть. И теперь я конечно очень доволен. Ну до скорого свидания, Яша! Скоро встретимся, чует мое сердце. Передай мой поклон маме и привет всем друзьям. Пиши больше и чаще. Целую тебя по братски Саша