Василий Молодяков - Шарль Моррас и «Action française» против Германии - от кайзера до Гитлера

Среди молодежи, которая отправилась на фронт, не дожидаясь призыва, много монархистов и националистов. Они были слишком молоды, чтобы играть роль в национальной политике, но уже имели право умереть за родину. После войны, которая принесла больше разочарования и потерь, чем гордости и обретений, это назовут «шовинистическим угаром». Назовут в том числе вернувшиеся, даже бывшие добровольцы.

Очень многие послевоенные книги – художественные, публицистические, мемуарные – рисуют молодых французов, уходивших на фронт в 1914 г. Даже несмотря на рассказ от первого лица, верить им, как правило, не стоит. Написанные в принципиально иной ситуации, после всего пережитого, они являются в лучшем случае мудростью задним числом, результатом рефлексии людей, которые знают то, чего не знали в описываемое время. В этом отношении между Анри Барбюсом и Пьером Дриё Ла Рошелем нет принципиальной разницы.

Националист Анри Массис, в 28 лет ушедший на фронт добровольцем, потерявший на поле боя многих друзей, но не разочаровавшийся в идеалах, вскоре после начала войны назвал свое поколение – говоря от его имени – «принесенным в жертву». Он оставил об этом драгоценное свидетельство, – драгоценное, потому что оно относится к предвоенному времени. Когда войны еще не было, когда никто не предвидел ее последствий, но многие ощущали ее близость, а иные приближали ее приход.

Во Франции популярностью издавна пользовались анкеты, посвященные различным вопросам политики и литературы, злободневным и общим. Ответы, занимавшие от нескольких строк до нескольких страниц (самостоятельные эссе или статьи), не только помещались в газетах и журналах, но издавались в виде книг или становились основой таковых, представлявших не только точку зрения автора, но и срез общественного мнения. Классический пример – «Анкета о монархии» Морраса, включавшая развернутые ответы сторонников и противников реставрации с подробными комментариями ее главного апологета, которая в итоге превратилась в «Исследование о монархии». К форме анкеты обратился и молодой Массис, ученик философа Алена (Эмиля Шартье) и автор работ о Золя и Барресе.

23 июля 1910 г. интеллектуальный Париж был взбудоражен статьей в журнале «Opinion». Некий Агатон (Agathon) обрушился на руководство и профессуру Сорбонны, обвиняя их в германизации образования, прежде всего гуманитарного, и придании ему антинационального характера. Конкретно автор видел опасность в отказе от преподавания классических языков и в торжестве позитивистской фактографии применительно к истории и литературе, в торжестве «информации» над «пониманием», что выдавалось за единственную науку. В статье ясно слышалось недовольство увлечением германской философией и леволиберальными трактовками национальной истории – любимые темы Морраса, заявившего четыре года спустя: «Сорбонна тяжело ранена, и это известно. Она ранена Германией, причем не на войне, а в мирное время. Одной из ее важнейших предвоенных операций было овладение университетской цитаделью и установление там безрассудного поклонения германскому духу» (MCV, I, 412).

Авторство оставалось тайной. Впрочем, внимательные читатели могли заподозрить здесь руку Массиса, который 5 июня 1910 г. опубликовал под своим именем статью с красноречивым заголовком «Защитим себя от германской культуры». В ней он четко сформулировал два тезиса, которые лягут в основу выступлений Агатона. Первый: «Наше высшее образование не принимает в расчет культуру, претендуя, что служит одной только науке». Второй: «Составлять библиографии и специализированные труды – это хорошо. Но не надо считать целью то, что является не более чем средством» (НМА, 18–19).

Массис владел методологией литературоведческого исследования, ибо дебютировал ученым трудом «Как Эмиль Золя писал романы», основанным на изучении рукописей «Западни», которые после смерти автора были переданы в Национальную библиотеку. Он выступал не против науки о литературе, но против «сухого, мелочного, бездушного» гуманитарного образования, для которого характерны «ужас перед талантом, глумление, зависть, неблагодарность», что делает его направленным «против литературы, против культуры, против духа» (НМА, 74–75).

Рене Бенджамен. Фарс Сорбонны. 1921. Обложка и авантитул с инскриптом: «Шарлю [Юэ] – без фраз, и Алисе [Юэ] – чтобы она заговорила. От всего сердца Рене Бенджамен»