Симон Кэлуа - Идеализм в истории философии [Словарь, Т. 2. (Г,Д,Е,Ж)]

Таким образом, действительным объектом философского исследования является природа и человеческий мир. Отсюда выводятся три группы: общая мировая схематика, учение о принципах природы и учения о человеке. В такой последовательности разворачивается "внутренний логический порядок», или «формальные принципы", которые имеют значение для всякого бытия.

Согласно Д., бытие комплексное и единое. Оно не признает ничего рядом с собой. Добавить в него иное бытие ("второе бытие») означало бы сделать его тем, чем оно не является, а именно - частью или элементом большого целого.

Благодаря тому, что мы охватываем единственной мыслью все сущее, - ничто из того, что должно войти в это мысленное единство, не может сохранить в себе любую двойственность.

Но и ничто не может остаться вне этого мысленного единства. Отсюда, именно благодаря объединительной способности мышления, возникает "единое понятие о мире", а Вселенная определяется чем-то таким, в чем все объединенное единством.

Учитывая свойства числа ("закон определенности каждого данного числа»), Д. утверждал, что мир имеет свое начало во времени и ограниченность в пространстве.

Событие материи тоже должен иметь свой предел. Д. объяснял понятие "механическая сила" как специфический жизненный принцип, который обусловливает переход от покоя к движению.

Ощущение и мнение Д. понимал как активность ("колебания" или "волнения") материи. По Д., физиологическое ощущение связано с существованием какого-то, даже самого простого "нервного аппарата".

Поэтому для всех "животных форм" характерным признаком является их способность к ощущению, то есть "субъективно сознательного восприятия своих состояний". Прыжок к ощущению - это та грань, которая проходит между растением и животным.

Первоисточником общественной несправедливости, которая существовала в соответствующих формах социальных организаций, Д. считал насилия.

Мир морали, как и мир общего знания, имеет свои "непреходящие принципы и простые элементы"; моральные принципы стоят "над историей и над современными различиями народных характеров".

Отдельные истины, которые составляют нравственное сознание, могут претендовать на такую же значимость и такую же сферу действия, как математические истины. Более того, действительны истины вообще неизменны, поскольку вообще бессмысленно представлять себе правильность познания, которое зависит от времени и реальных изменений.

Поэтому подлинность строгого знания и достаточность ежедневного познания (при условии, что мы находимся в душевно нормальном состоянии) не приведут нас к "безнадежного сомнения в абсолютном значении принципов знания". Ведь долгое сомнение является состоянием болезненной слабости и проявлением безнадежной путаницы, - считает Д.

Д. был критически настроен не только к философской традиции, но и к Гегелю и особенно К. Марксу. В частности, критикуя коммунистически ориентированную гипотезу Маркса, согласно которой частная собственность представляет собой "первое отрицание" индивидуальной собственности, основанной на личном труде, а капиталистическое производство с необходимостью порождает отрицание самого себя или "отрицание отрицания" (то есть "второе отрицание") и, следовательно, восстанавливает "индивидуальную собственность", но в высшей форме, Д. писал: "Если эта новая" индивидуальная собственность "одновременно называется господином Марксом и "общественной собственностью", то именно в этом и проявляется гегелевская мысль, в которой противоречия снимается, то есть, гегелевской игрой слов, одновременно преодолевается и сохраняется ...

Экспроприация экспроприаторов является, таким образом, будто автоматическим продуктом исторической действительности в ее материальных внешних условиях ...

Туманная гибридности идей Маркса не удивит тех, кто знает, что можно скомбинировать с такого научного материала, как диалектика Гегеля.

Нужно напомнить, что первое гегелевское отрицание - понятие первородного греха, второе - приводит к третьему - искупление. Конечно, никаким образом невозможно обосновать логику фактов в этой игре аналогий.

Господин Маркс остается в туманном мире своей собственности, одновременно индивидуальной и социальной, оставляя своим адептам решить эту глубокую диалектическую загадку ".

Полемика Д. и Энгельса, отражена в работе последнего "Анти-Дюринґ" (1878), оказалась не в пользу Д., и сыграла важнейшую роль в становлении марксизма.