Array Сборник статей - Творчество и развитие общества в XXI веке - взгляд науки, философии и богословия

Однако после полученного мною результата – обоснование общезначимости коллективно принятых утверждении содержит логическую ошибку (сталкивается с порочным кругом в обосновании общезначимости) [17, с. 132–137] – говорить об интерсубъективном (коллективном) обосновании знания как демонстративной процедуре невозможно. Следовательно, коллективная креативность есть, по сути, коллективный магизм, а люди, совершающие коллективно-креативные манипуляции со словами или знаками – коллективные дискурсы, дискуссии, круглые столы и пр. и пр., напоминают мне людей, пришедших в наш мир из глубокой древности, которые аналогичными манипуляциями пытались вызвать появление дождя во время засухи или умилостивить богов перед лицом суровых испытаний.

Совершенно очевидно, что креативный коллективизм есть креатизм, который закамуфлирован под благообразные покрывала диалога и который не менее, если не более, опасен, чем креатизм второй. Если второй креатизм большей частью неосознаваем, то креатизм третий просто покоится на безотчётной вере в креативность коллектива. А с верой, как известно, рационально спорить бесполезно.

Креативный коллективизм опирается в своих глубинных основах на архаическую общину единоверцев, её ценности и имеет в своём фундаменте исторический опыт активизма (практики), то есть действия, который радикально отличается от европейского исторического опыта теории, то есть наблюдения. Думаю, в значительной мере благодаря этому ценности креативного коллективизма в рамках теоретического опыта оказываются креатизмами.

Опираться на необосновывающую процедуру в своих претензиях на универсальность – значит профанировать те утверждения, которые не получили обоснования, но тем не менее сохраняют в себе эту универсалистскую претензию. Здесь креативный активист выступает уже как профанатор.

В самом деле утверждать, что некоторое высказывание о реальности обосновано только потому, что с этим согласно большинство обсуждающих это высказывание членов коллектива (в пределе – весь коллектив) – это тягчайший креатизм.

Итак, мы обнаружили, что такой феномен, как креативность, имеет своим истоком смысловую матрицу, которая была предложена в иудео-христианской традиции, имея чёткую фиксацию во Второй книге Маккавеев. Латинизированное выражение этой матрицы – “creation” – предполагает такой процесс, как «творение из ничего» (“creatio ex nihilo”). Механизм творения из ничего оказался исключительно востребованным в современную эпоху – эпоху начала утверждения господства техники как способа отношения человека к миру. В этих условиях техническое подражание природе («органопроекция» Э. Каппа и П. Флоренского) уступает место пересозданию (переконструированию) природы (Redesigning of Nature) по лекалам креативного активиста. С учётом специфики своей деятельности креативный активист принимает облики имитатора, инноватора и про-фанатора.

Было показано, что стратегия творения из ничего на протяжении всей европейской истории противостояла собственно европейской стратегии порождения из небытия, блестяще описанной и раскрытой в «Тимее» Платона.

Утверждение и искусственное навязывание креативности объективно спровоцировало появление ряда нелепостей, названных мною креатизмами.

Первый креатизм возникает в результате непонимания различия между частным (конкретным) творческим делом того или иного участника творчества и общими проблемами творчества. Получается, что общими проблемами творчества занимаются люди, которые за всю свою жизнь буквально ничего не сотворили. Но это нелепость.

Второй креатизм возникает в результате двух причин: 1) магического отношения к языку; 2) непонимания существующего различия между автологическими и гетерологическими терминами. Креативный активист не понимает, что термин «креативный» не является автологическим, ибо он гетерологический. Другими словами, если мы кому-нибудь или чему-нибудь припишем признак «быть креативным», то в нём (в этом) ничего «креативного» не появится.

Третий креатизм (коллективный) возникает в результате неосознаваемой веры членов какого-либо коллектива в креативную способность этого коллектива создать что-нибудь из ничего. Этот креатизм покоится на убеждении, что если, допустим, собрать вместе 30 человек не понимающих (не знающих) какого-либо решения, то в результате коллективного усилия произойдёт коллективный креативный взрыв (эффект), когда буквально из ничего появится требуемое решение задачи.