Array Коллектив авторов - Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность - 1979-2002 годы

В основном «Прогрессивные чиновники» видят ситуацию в мрачном свете:

– иногда сотрудники ГЭЭ и комиссия контролируются вышестоящими инстанциями, которые могут добиться положительного решения:

Бывший сотрудник ГЭЭ № 1: «… Комиссия была из нормальных ученых специалистов…Вполне приличная публика, но на них давили. Экспертизу начинал проводить я, в какой-то момент меня отстранили от этой экспертизы. Все материалы у меня были забраны, все. И больше я ни членов комиссии, ни материалов не видел ». « Я к нему пришел [начальнику] и сказал: это правда, что вы вызывали моих экспертов и учили их, что они должны писать? Он сказал: да, я имею право, я начальник »;

Сотрудник ГЭЭ № 2: «… Я поняла, как его прессовали и какую тут надо было иметь силу воли, здоровье чтобы все это… Они даже придумали мне какое-то дисциплинарное наказание …»;

– на ГЭЭ оказывают давление и инициаторы деятельности:

Бывший сотрудник ГЭЭ № 1: « Вот 20 миллионов долларов на тебе [говорят представители заказчика]. Ты такие деньги видел? …Ты на каком этаже сидишь? На 20-м? Высоко сидишь. Мы к тебе завтра, – говорят, придем в это же время. И ты подумай до завтрашнего дня». И ушли. Я своих всех собрал: что делать будем? Прикокошат ведь, точно »;

– государственные органы привыкли использовать старые подходы и не работают с новой идеологией (ОВОС и пр.);

– в настоящее время ГЭЭ носит формальный характер;

– результатом всех нарушений при работе ГЭЭ является низкое качество заключения ГЭЭ:

Бывший сотрудник ГЭЭ № 1: « Вот как бы профессиональным взглядом это заключение без слез смотреть нельзя. Они там искрутились, извертелись, но, вроде бы, оно как бы положительное по технологии »;

– государственные и частные проекты часто не проходят ГЭЭ, так как государство не заинтересовано в охране окружающей среды;

– в настоящее время система ГЭЭ разрушена, проекты реализуются со значительными нарушениями:

Бывший сотрудник ГЭЭ № 1: «.. Нас кинули [исполнительная власть]. И они каждый год стали принимать решения о дополнительных проектах »;

– МПР и другие природоохранные органы не выполняют своих функций и не заинтересованы в улучшении качества работы ГЭЭ:

Сотрудник ГЭЭ № 2: « И сейчас, как я понимаю, нашему руководству – чем хуже, тем лучше! ».

«Прогрессивные чиновники» ратуют за развитие общественного участия и оценивают его современные перспективы.

Сотрудник ГЭЭ № 2: «… Вы меня извините [обращаясь к инициаторам], но Земельный кодекс прописал участие общественности, Градостроительный кодекс прописал участие общественности. Т. е. сейчас правовое поле для этого прописано, но тем не менее… ».

Один из респондентов (бывший сотрудник ГЭЭ № 1) уделил много внимания общественной экологической экспертизе:

– ОЭЭ, как правило, не может оказать влияния на ГЭЭ и на принятие экологически значимых решений в целом;

– с точки зрения органов государственной власти, ОЭЭ не имеет реальной силы и не обоснована, так как ее организация и процедура непрозрачны;

– инициаторы боятся ОЭЭ, так как она представляет собой конфликтный механизм общественного участия;

– потенциально ГЭЭ может сотрудничать с ОЭЭ.

Иногда «Прогрессивные чиновники» согласны с «Общественниками» в том, что общественная деятельность представляет собой борьбу.

Сотрудник ГЭЭ № 2: « Общественность сама по себе добивала администрацию… И они отвоеваличасть участка! А другая часть – исторические застройки – наше общество, которое, в принципе, обычно очень принципиально себя ведет, там сложило руки. Но там такие факты, тоже руки выкрутили ».

Необходимо отметить, что «Прогрессивные чиновники» – единственная группа респондентов, высказавшая позицию, что возможно и необходимо строить диалог между властями и общественностью. Плохим признаком является то, что двое из этой группы уже не работают в структуре ГЭЭ, а один респондент находится в конфликтной ситуации на работе.

Бывший сотрудник ГЭЭ № 1: « Я к нему [начальнику] пришел и сказал: это правда, что вы вызывали моих экспертов и учили их, что они должны писать? Он сказал: да, я имею право, я начальник. Тогда я написал заявление, что я больше работать в этой конторе не могу. Я сказал, что меня тошнит, написал, что меня тошнит от вас от всех, что под вашим мудрым руководством я работать больше не могу ».