Анатолий Иванов - ЛОГИКА КОШМАРА

Это – обвинительный акт против Сталина. Это – старая троцкистская позиция. Неужели, настаивая на ней, Раковский надеялся добиться снисхождения? Национал-коммунизм Сталина не нравился троцкистам, не нравился финансовому интернационалу. Это правда, но не правда вымышленных показаний, а правда истории.

Мартовский процесс 1938 года был апофеозом террора. После этого шло уже добивание остатков оппозиции. Последний из ее лидеров, член Политбюро С.В.Косиор, оторванный от родной Украины, продержался всего несколько месяцев в должности заместителя председателя Совнаркома СССР и председателя комиссии советского контроля, а потом бесследно исчез с политических горизонтов. Ненадолго пережил Косиора и его многолетний сподвижник по управлению Украиной В.Я.Чубарь. Кратковременным было и пребывание в должности наркома земледелия Р.И.Эйхе, “могучего латыша”, воспетого его тезкой Р.Рождественским Времена латышского могущества кончались.

Продолжалась чистка и в армии, где шла настоящая чехарда. После устранения Тухачевского на его Место был назначен маршал А.И.Егоров, который в граждан скую войну командовал Южным и Юго-Западным фронтами, т.е. теми же, где членом РВС был Сталин. Они давно сработались, хорошо знали друг друга, как пишет Д.Волкогонов не раз хлебали щи из одной крестьянской миски и укрывались одной солдатской шинелью, и тем не менее февральско-мартовский пленум ЦК 1938 года исключил его из кандидатов в члены ЦК “ввиду того, что, как показала очная ставка т.Егорова с арестованными заговорщиками Беловым, Грязновым Гринько. Седякиным, т.Егоров оказался политически более запачканным, чем можно было бы думать до очной ставки, и принимая во внимание, что жена его, урожденная Цешковская, с которой т.Егоров жил душа в душу, оказалась давнишней польской шпионкой, как это явствует из ее собственного показания” (Триумф и трагедия. кн.I, ч.2, с.272). Егорова заменил И.Ф.Федько и тоже ненадолго, доверия не было и ему, так как в гражданскую войну он воевал бок о бок с Якиром, а позже был заместителем Тухачевского по Ленинградскому военному округу. Дружба с Федько, а также старые грехи сгубили и нового командующего ЛВО П.Е.Дыбенко, который в первые горячие дни после Октябрьской революции наполовину в шутку, наполовину всерьез обсуждал с красновскими казаками под Петроградом вопрос, не закончить ли сразу гражданскую войну, обменяв Ленина на Керенского “ухо на ухо”. Предшественника же Дыбенко на этом посту И.П.Белова, переведенного в Белорусский военный округ, потянул за собой на дно его заместитель Примаков.

Внешне скандальным, но внутренне вполне логичным был арест маршала В.К.Блюхера. Советские источники как-то путано объясняли, откуда у этого рабочего, выходца из крестьянской семьи, взялась столь странная фамилия: утверждали, будто от насмешливой клички, данной его деду-крепостному шутником-барином. Но остается непонятным, что заставляло Блюхера вызывать кривотолки и держаться за эту кличку в эпоху революционных псевдонимов и легкой смены фамилий. В гражданскую войну Блюхер командовал 51-й дивизией в 5-й армии Тухачевского на Восточном фронте, а потом во главе той же дивизии воевал под командой Эйдемана против Врангеля. В 1921 году Блюхер впервые попал на Дальний Восток, стал военным министром ДВР и довел советские войска до Хабаровска – дальше, до Владивостока, их уже вел Уборевич. В 20-е годы Блюхер под псевдонимом “генерал Галин” воевал в Китае. где, как мы помним, одновременно подвизался также Примаков. По возвращении в СССР Блюхер был назначен заместителем главнокомандующего Украинским военным округом, т.е. Якира, а с 1929 года бессменно командовал на дальнем Востоке, где во главе партийной организации с января 1937 года стоял заговорщик номер один Варейкис. Заместителем Блюхера был сподвижник Тухачевского А.Лапин, но особенно “прославил” дальний Восток начальник местного НКВД Г.Лющков, который 13 июня 1938 года сбежал к японцам. Что, спрашивается, по поводу всего этого должен был думать Сталин?

По мнению маршала И.С.Конева, Блюхер был “человеком с прошлым, но без будущего, человеком, который по уровню своих знаний, представлений недалеко ушел от гражданской войны и принадлежал к той категории, которую представляли собой к началу войны Ворошилов, Буденный и некоторые другие бывшие конармейцы, жившие не современными, а прошлыми взглядами. Представить себе, что Блюхер справился бы в современной войне с фронтом, невозможно. Видимо, он с этим справился бы не лучше Ворошилова или Буденного. Во всяком случае, такую небольшую операцию, как хасанские события, Блюхер провалил. А кроме того, последнее время он вообще был в тяжелом моральном состоянии, сильно пил, опустился” (К.Симонов. Глазами человека моего поколения. М., 1989, с.393-394).