Патрик Уайт - Фосс

Пришел Джеки и сел с белыми людьми, чьи порядки успел хорошо изучить. Вскоре по его понурому виду стало ясно: он просто выполняет приказ.

– Что они с нами сделают, Джеки? – спросил Лемезурье. – Мне все равно, лишь бы поскорей.

Джеки притворился, будто не понимает.

Лемезурье продолжал сидеть, равнодушно уставившись на хрупкие желтые кости своих рук.

Черные сновали туда-сюда. Позади Джеки уселась юная девушка с красивыми, едва созревшими грудями и уродливая старуха, по-видимому, его недавние знакомые. Юноша держался с ними по-хозяйски и вел себя нагло. Женщины, в свою очередь, робели.

Пришли мужчины, раскрасившие тела, и заполнили шалаш запахом высыхающей глины. Вдобавок они принесли с собой пьянящий запах черных тел и муравьев. Чуть в отдалении, в той расщелине, где встали лагерем черные, вокруг утоптанной грязи водоема, под угасшей синевой неба, раздалось пение, и женщины в клетке из веток принялись нервно теребить длинные волосы под мышками, глаза их засверкали в полумраке.

Пение, монотонное как серая земля, как серое дерево, взмывало внезапными вспышками страсти, потом угасало как угли костра. Пыльные голоса замирали. Снова оживали. Один голос вплетал в песню веселые нотки, расцвечивая напев яркими попугайскими перышками. Большие, неуклюжие пеликаньи голоса расправляли медленные крылья. Еще раздавались смех юных голосов и хихиканье черных женщин.

– По крайней мере, я намерен понаблюдать за этой церемонией, – объявил немец, вспомнив о научной цели экспедиции.

Он начал расплетать свои длинные ноги.

– Нет! – воскликнул Джеки неожиданно высоким, уверенным голосом. – Нет-нет. Не сейчас.

И они продолжили сидеть. Через просветы в черных ветках синее сливалось с синим, пока глубина не потеряла всякий смысл. Летали искры. Пахло горячей золой и холодными звездами.

Пока не настал конец.

Определенно, пение кончилось.

– Слышите, эти черные язычники уже не поют? – спросил Гарри Робартс, нескладный белый парнишка.

Джеки ушел, сопровождаемый своими двумя женщинами, теперь такими же холодными, как мертвые ящерицы.

Казалось, тишина подарила белой троице свободу, и тогда Фосс подошел к двери и выглянул наружу.

– Фрэнк, Гарри, посмотрите-ка на это небесное явление! Что бы ни случилось, оно слишком прекрасно, чтобы его пропустить.

Голос немца дрожал, пытаясь порвать узы чужого языка. Постепенно одеревенение спадало с него, и он возносился в глубины света.

– Господи, сэр, что же там такое? – спросил Гарри Робартс.

– Очевидно, комета, – ответил Лемезурье.

Настаивать на дальнейших объяснениях Гарри постеснялся, оставшись в благоговейном невежестве. Она была красивая. Она захватила его целиком.

Темнота наполнилась сомнениями и приглушенными голосами. Ветви деревьев или черные руки подрагивали, а Фосс все смотрел на стремительную блуждающую звезду, зачарованный необъятностью неба. Его иссохшийся рот жадно пил темную синеву.

– Да, конечно, комета! – никак не мог успокоиться он.

Молча вошел Джеки.

– Почему ты боишься? – спросил Фосс.

Черный застыл на месте, потом с помощью жестов и нескольких слов стал разыгрывать историю Великого Змея, предка всех людей, который в ярости спустился с севера.

– И чего же нам ждать? – шутливо поинтересовался Фосс. – Что нам сделает этот злой змей?

– Змей съесть, съесть! – вскричал черный мальчик, щелкая в темноте белыми зубами.

Фосс взвыл от удовольствия.

– Значит, черные нас не убьют? – спросил Гарри Робартс. – Мы спасены?

– Если нас не сожрут черные, – ответил Фосс, – или Великий Змей, то рано или поздно нас все равно кто-нибудь съест. Возможно, друг. Человек – лакомый кусочек.

Гарри, который ничего не понял, утешился по крайней мере тем, что в ближайшем будущем ему ничто не грозит.

Фосс обратился к аборигену:

– Вы хотите, чтобы белый человек спас черный от змея? – Исследователь, впрочем, все еще смеялся. Ему сделалось очень легко.

– Змей слишком много магия, мистер Фосс не годиться, – ответил Джеки.

– Значит, вы в меня не верите, – заключил немец, вмиг посерьезнев, и в то же время надеясь, что его бросятся переубеждать.

Ночь выдалась тихая, черные лежали у костров под кольцами золотистого змея. Иногда они поглядывали наверх, однако предпочитали слушать толкования стариков, которые были не менее несчастны от своего знания. Всю жизнь их преследовали духи – бесцветные, невидимые и сравнительно дружелюбные. Даже причудливые обитатели тьмы держались в разумных пределах. И вот явился огромный огненный дух и принялся угрожать маленьким душам людей или же мучительно извиваться в животах наиболее сознательных из них.