Ирина Коробейникова - Москва – Варна. Сборник прозаических переводов с болгарского языка участников Первого Международного конкурса-фестиваля

Колко много обич и каква сладка нежност има в гласа на мама! Обвивам ръце около шията й, а тя лекичко ме повдига от леглото. Аз съм вече голяма, но тъй хубаво е в прегръдките на мама! Затварям очи и се сгушвам край топлата й шия. Тя отваря прозореца и сноп слънчеви лъчи нахлуват в стаята. Свежият въздух на пролетното утро ме накарва да повдигна клепки и да погледна навън. Нацъфтели са черешите и ябълките. И птички пеят в градината. Из простора се гонят завърналите се лястовички, а на двора кътка моята бяла кокошка и пази излюпилите се вчера пиленца… И те си имат майчица! Когато се гушат под крилете й, навярно им е тъй хубаво, както на мене сега, когато съм прилепила лице о лицето на мама…

Человек спал, не зная, что это был сон. Его тело просто лежало на кровати, а во сне он веселился с ребенком. Это происходило уже в третий раз, но ему хотелось, чтобы сон повторялся снова и снова. Он напевал какую-то игривую мелодию, а ребёнок раскачивался в её ритме. Затем он посадил дитя на горшок и все еще пел ему. Девочке не было и года. У неё были пухлые красные щёки и радостные глаза. Она был похожа на свою мать. Её брат и сестра только отдалённо напоминали отца и унаследовали черты матери. Пока мужчина пел девчушке, она смеялась во всё горло от счастья, что родилась на свет и жила.

«Дядина девочка! Ты моя красавица! Подойди к своему дяде, чтобы обнять его», – сказал он, поднимая её с горшка. Ребенок протянул к нему белые руки со всей доверчивостью мира. «Ты любишь своего дядю? А?» Он поднял его и почувствовал запах не только ребенка, но и крови. Сладкий и соленый запах родного человека.

В комнате находились бабушка ребенка и другая женщина. Но ребёнок не обращал на них внимания. Дядя играл с ним, невинное лицо сияло, и он произносил те слова, которые он еще не знал и даже не выучил. Человек, который не знал, что всё это ему снится, был счастлив своим прикосновением к ребенку. Большие его глаза светились добротой. «Где мама?» – спросил он. Малыш огляделся и не обнаружил присутствия матери в комнате. «Нет мамы? Она придет…» – он все еще наслаждался малышом с ощущением, что этот момент никогда не закончится. Когда он проснулся, на его лице осталась улыбка.

– Ты улыбаешься во сне, – сказала его жена.

– Мне снилось что-то хорошее.

– Расскажешь мне?

– Знаешь, я не люблю рассказывать сны. Позже, может быть…

Это было блаженно. Воскресное утро дарило ему удовольствие никуда не спешить. Из-за воскресного утра стоило сносить все тяжести будней.

– Ты хочешь иметь второго ребенка? – вдруг спросил он.

– Мы говорили об этом. Знаешь, у нас ещё есть время, – тихо сказала женщина. Она была убеждена в своих словах.

– Да, мы говорили. Будем ждать…

– Почему ты заговорил об этом?

– Так, ничего. Мужчина встал, посмотрел на четырехлетнего мальчика, спящего в маленькой кровати, и улыбнулся.

– Я пойду в церковь, сегодня воскресенье.

– Зайди на обратном пути в магазин, я написала тебе список.

– М-м-м, – согласился он.

«Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь». Люди, собравшиеся в старой церкви, перекрестились. Человек также медленно перекрестился, зажег одну свечу перед Спасителем, одну перед Матерью Божьей, и пошел с третьей в угол, где говорили с душами мертвых.

Он наклонился и поднёс фитиль к одной из горящих свечей. Выпрямился с зажжённой свечкой в руке и прошептал:

«За бабу Йонку, за дядю Христо, за дядю Владимира и за Илонку…». Сделал паузу, взгляд его уставился в огонь, «и… за нерожденного! Боже, прости им!»

Поставил свечу и перекрестился.

***

Он покинул церковь. Миновал магазин и купил всё.

Ночью зазвонил его мобильный телефон, и он прочитал близкое имя на дисплее.

– Привет, брат! Как вы, мы давно вас не слышали. Приветствую всех домашних! – Голос сестры вернул его в себя.

– Привет. У нас все хорошо, не на что жаловаться. Повседневная жизнь. Увидимся – поговорим. Как вы поживаете?

– Васко в школе, Деси в саду. Мы на работе – и так далее… Я сходила к врачу, поставила спираль. Иван не виноват, я не сержусь на него, это моя вина, я должна была сама позаботиться о себе. Просто не могло быть иначе, понимаешь, это не ко времени… У меня сейчас другое на уме… Ты знаешь…

– Да… я знаю.

– Давай, поговорим при встрече. Я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю – сказал человек и нажал кнопку.

Прошел год с тех пор. Он бы сказал ей, что не согласен в принципе, но в роли брата он не мог принимать решения…