Татьяна Катушонок - Близкая даль. Книга 2-я

– Очень жаль, что тебя не было, – ответила хозяйка, – баба Дуня нам весьма интересную историю рассказала.

– Правда? Жаль, что я не слышала, страсть как люблю рассказы соседки… Чего меня не подождали?

– Не слышала – и хорошо, я до сих пор в себя прийти не могу… – ответила Роза.

– Правда? – удивилась Елизавета. – Что ж она вам такого рассказала?

– Не переживай, у меня на всех рассказов хватит, – достав из кармана крючок и клубок с нитками, хитро улыбнулась старуха. – Я, милая, долгую жизнь прожила, много где была и много чего видела… Вечера зимой длинные, работы хватает, так что наслушаешься…

Женщина положила на колени клубок с нитками и, склонив голову, стала довязывать кружевной воротник. Елизавета подошла к старухе и стала рассматривать рисунок кружева.

– Ловлю вас на слове… – произнесла женщина, после чего подошла к столу и стала раскладывать по тарелкам сырники.

Ребята сначала категорически отказывались от угощенья, но когда хозяйка налила в кружки ароматный травяной чай, мгновенно опустошили тарелки.

– Вот и молодцы, – улыбнулась Елизавета, – зря отказывались.

– Угу! – дожевывая поджаристый сырник, кивнул Рыжик.

– Что – угу?

– Угу! – закашлялся парень.

– Ешь, потом будешь разговаривать, – хлопнула парня по спине Елизавета.

Рыжик проглотил застрявший в горле кусок сырника и благодарно глянул на женщину.

– Шевелюра у тебя, Виктор, просто загляденье, – улыбнулась Елизавета… – Можешь зимой без шапки ходить.

– Угу! – уплетая очередной сырник, кивнул парень.

– Эх, дети, дети… Когда вы выросли? Не заметим, как свадьбы начнем гулять… – вздохнула Елизавета.

– Ну ты хватила… – покачала головой Пелагея. – Какие свадьбы? Им учиться надо…

– А я не говорю, что это будет завтра, время летит быстро, не успеем оглянуться, как сватать начнем.

Пелагее не понравились слова подруги, она считала, что рано говорить с ребятами на подобные темы, потому поторопилась перевести разговор.

– Ну так как – понравились вам сырники? – поинтересовалась хозяйка.

– Да, благодарим! – отставив тарелку в сторону, ответила Зинаида.

Пелагея поправила девушке косу и ласково произнесла:

– Не меня благодари, а вон кого… – и кивнула на Елизавету.

– Ой, конечно… – спохватилась девушка. – И вас, Елизавета Никандровна, благодарим, и вас, баба Дуня.

Старуха оторвалась от вязания и спросила:

– А меня за что?

– За рассказ… – пояснила девушка.

– Не за что, вам было интересно, и мне приятно, вечера сейчас долгие, одна отрада – на село сходить…

– Что верно, то верно, – кивнула Елизавета, – зимой жизнь в деревне словно замирает, земля отдыхает от трудов, а вместе с ней и люди меняют свой уклад жизни – до чего весной и летом руки не доходили, зимой стараются сделать.

– И не говори… – вздохнула Пелагея. – Одежды нашить, ковров наткать, одних варежек да носков для семьи не напасешься. Только свяжу, глядишь – через неделю-другую уже нужно штопать… А сколько времени уходит на вышивку рушников и рубашек… Вот, к примеру, взять меня… С рождения была расторопной, а дня на все не хватает. Кручусь, верчусь, как белка в колесе, а работе нет конца и края, я уже не говорю о хлопотах по хозяйству – они тоже много времени занимают… И все же, несмотря на все трудности, в деревне жить интересней, чем в городе. Лично я не представляю, как можно целыми днями сидеть в конторе и копаться в бумагах…

– И не говори, – кивнула Елизавета, – не хотела б я такой жизни. Вот и Ивану своему говорю: «На что тебе сдалась эта городская? Что ты в ней нашел? Чужая она нам, к работе на земле не привычная». А он мне в ответ: «Зато она культурная, и с ней есть о чем поговорить». А я так думаю, что толку от разговоров – ими сыт не будешь, а больше на что она годится? Или я не права?..

– Может, он ее любит… – заметила Тамара.

Женщины прервали беседу и с удивлением посмотрели на девушку.

– Правда? – спросила Елизавета. – Я, милая, посмотрю, захочет ли он говорить о любви, когда кушать будет нечего, и приготовить будет некому…

– А почему им есть будет нечего? В городе в магазинах и на рынке все продается… Не будут землю пахать – у людей что нужно купят, – ответила Тамара.

Пелагея и Елизавета переглянулись. Помня, что девушка росла сиротой, они не сочли нужным воспитывать ее в присутствии родной бабки.

– А что это ты, внучка, в разговоры людей встреваешь?.. – оторвавшись от вязания, произнесла баба Дуня. – Когда это было, чтоб яйцо курицу учило?