Семён Ходоров - Никогда ты не будешь майором

Растроганный Виталий был отнюдь не сентиментальным юнцом, но сейчас ему захотелось обнять Кирилла Захаровича. Но тот, смахивая и скрывая выступившие слезинки из узких карих глаз, отрывисто скомандовал:

– Кругом, шагом марш! И помни – твой девиз: бороться и искать, найти и не сдаваться.

В этот момент Виталий и святым духом не ведал, что в эту минуту Кирилл Захарович заложил в нём ту самую надстройку, которую не успела заполнить мать.

Поезд прибыл на Витебский вокзал точно по расписанию. Большие округлые часы на крытом перроне показывали пять утра. Виталий не знал, что это был старейший, самый первый вокзал, России. Даже сейчас его экстерьер ещё дышал прошловековой стариной. Справочное бюро уже было открыто. Времени было много, и он спросил, как пройти к военно-топографическому училищу пешком. Заспанная блондинка нехотя пояснила, что надо пройти по улице Дзержинского до Дворцовой площади, а там любой прохожий объяснит, как идти дальше. Всё путешествие займёт больше часа.

Забросив чемодан в камеру хранения и подкрепившись в станционном буфете ненавистным кофе из цикория и чёрствой булочкой с, вложенной в неё, прошлогодней котлетой, Виталий отправился в путь. Сумеречные ночные блики белой ночи постепенно скрывались в истинном рассвете. Июньское утро заискрилось позолотой куполов питерских храмов, заблестело, влажными от утренней росы, гроздьями парковой сирени и черёмухи, пролилось брызгами многочисленных изящных фонтанов. Через заспанные облака уже прорывались робкие блики восходящего солнца. Многокилометровая улица, по которой не спеша двигался Виталий, заполнялась гулом проезжающих легковушек и трезвоном дребезжащих по мостовой, трамваев. Эта улица являлась собой одной из трёх городских магистралей, расходящихся от Дворцовой площади, через которую ему ещё предстояло пройти. Он пересекал, уходящие в уличное бесконечье, живописные набережные, монументальные, с львиными изваяниями, разводные мосты, легендарные дворцы и соборы. Лёгкий утренний ветерок приятно щекотал лицо Виталия, запах речной свежести приятно обволакивал всё тело и, проникая во внутрь, заставлял забыть, где он находится и зачем он здесь. Один за другим перед ним мелькали таблички с названиями речушек, каналов и мостов, через которые проходила улица, названная в честь российского чекиста. Он проходил через мосты с названиями Семёновский, Каменный и Красный. Они были приурочены к речкам Фонтанка и Мойка и к каналу Грибоедова, которые вносили в сердце Виталия какую-то необыкновенную сумятицу. Этот душевный хаос, в свою очередь, вызывал у него, невиданное ранее, восхищение от фееричности увиденного. Виталий по складу характера никогда не был романтиком, лиризм и сентиментальность никогда не туманили его естество. Но когда он подошёл к Дворцовому мосту, который связывал берега Большой Невы, то почувствовал своё присутствия в волшебной сказке, которую ему раньше никто не рассказывал. С него открывался завораживающий по красоте пейзаж центра города с величественным Зимним дворцом, Адмиралтейством, куполом Исаакиевского собора, шпилем Петропавловской крепости и стрелой Васильевского острова. Такая сказочная панорама преследовала его по всему пути, пока не подошёл к улице с непонятным названием Красный курсант. Тут, на одном из старинных зданий, он и обнаружил неброскую вывеску «Высшее командное военно-топографическое училище».

Уже через четверть часа Виталий отыскал на третьем этаже кабинет с табличкой «Начальник училища генерал-майор Попов Ю. В.». Всё в точности совпадало с тем, что говорил Кирилл Захарович. Виталий Абрамов был не из робкого десятка, однако топтался у двери уже добрые пять минут, не осмеливаясь не то, чтобы зайти в кабинет, а даже постучать. Никогда в жизни он не только с генералом не разговаривал, а даже с капитаном или майором не вступал в беседу. Неизвестно, сколько ещё времени он бы промаялся у двери, но она неожиданно отворилась, и из неё вышел высокий, с благородной сединой в волосах, мужчина с генеральскими красными лампасами на форменных брюках. Он вопросительно посмотрел на рослого плечистого юношу, прытко отскочившего к стене, и, не без подозрения, спросил:

– И что здесь ожидают гражданские молодые люди возле моего кабинета?

– Я к вам от товарища Сураева, – неуверенно промямлил Виталий.

– От капитана Сураева, от Кирюши что ли, – недоверчиво протянул генерал, – какими судьбами?