Семён Ходоров - Никогда ты не будешь майором

Наступил первый день занятий в техникуме. Ожидания Виталия, что это учебное заведение будет рангом повыше, чем школа, не оправдались. С первого дня он понял, что никому здесь не интересен. Со второго дня он уразумел, что группа, в которой ему предстояло учиться, состоит исключительно из деревенских подростков, которые совсем не претендовали на регалии пацанов, которые его почитали. Они видели в нём не лидера мужского сословия техникума, а чужака, не умеющего отличить рожь от пшеницы, никогда не доившего корову и не бывавшего на сеансе в сельском клубе, во время которого киномеханик несколько раз заклеивал порванную ленту. Даже руководство техникума смотрело на них, как на сборище неудачников, которым предстояло завышать оценки для благородной цели осуществить халтурное строительство сельских населённых пунктов.

Что такое колхозная «стройшабашка» Виталий увидел уже через неделю после начала занятий, когда их, будущих зодчих советской деревни, послали не на стандартную уборку осеннего урожая картошки, а на строительство ремонтных мастерских для тракторов и комбайнов. Видимо, это было намного важнее, чем уборка корнеплодов, которыми кормилась вся страна и которые невозможно было убрать без помощи школьников, студентов, рабочих и инженеров, отвлекая их на месяц от основной деятельности. Не надо было быть строителями, чтобы моментально понять, как, спустя рукава, нерадиво работали деревенские халтурщики.

Не обошлось и без происшествий. Однокашники Виталия затащили его в местный сельский клуб. Для них, мировоззрение которых закладывалось в деревне, это было привычной забавой. Виталию потешно было смотреть, как, совсем не в такт бойким переборам старой гармошки, нелепо вытанцовывали пары, большинство которых составляли сельские красавицы, вальсировавшие друг с другом. Всё было бы хорошо, если бы одна из них, высокая и неуклюжая толстуха, не заприметила видного городского красавца и которого незамедлительно пригласила на танец. Виталий, который никогда в жизни не прикасался к талии противоположного пола, испуганно развёл руками и еле слышно пробормотал:

– Извините, девушка, я не умею танцевать.

Похоже, что его отрицательный ответ не произвёл должного впечатления на, недавно оторванную от коровьего вымени, доярку. Она схватила Виталия за руку и привлекла к своей убористой груди. Нецелованный юноша впервые в жизни ощутил, исходящий от партнёрши мощный поток непознанной женственности. Когда прозвучал последний аккорд танцевальной мелодии, доярка, не отпуская юношу от своих пышных форм, взглянула Виталию в глаза и, не испытывая ни малейшего стеснения, громогласно промолвила:

– Жду тебя, добрый молодец, на скамейке у реки. Ты мне понравился. Приходи, позабавимся.

Однако до реки Виталий не дошёл, поскольку вместо скамейки оказался в районном отделении милиции. Произошло следующее. Не успел он отдалиться от «кровь с молоком» доярки, как его окружили трое деревенских подростков. Один из них, приземистый толстяк, испуская изо рта самогонный перегар, криво улыбаясь, прикрикнул:

– Давай-ка парень пройдём несколько шагов в сад, поговорить надо.

Будущий строитель не успел возразить, что в его планы как-то не входит беседа с ними, как двое из них скрутили ему руки и завели в темноту за здание клуба.

– Ты, что приехал тут наших девчат кадрить? – проговорил тот же здоровяк, – некрасиво как-то получается.

В тот же момент он с разворота хотел нанести боковой удар по лицу Виталия. На своё несчастье толстопузый не знал, что связался с опытным боксёром. Виталий одним рывком освободился от подельников заводилы, и тут же подставил левую руку, защищаясь, от направленного на него, удара. В ту же секунду правой рукой он нанёс сопернику такой сокрушительный апперкот в челюсть, что тот пребывал в нокауте не менее четверти часа. Уложить на землю двух других было уже делом боксёрской техники, которой Виталий обладал в избытке. Когда подъехал, вызванный кем-то, милицейский газик, избитая троица, не сговариваясь, дала показания, что на них напал городской хулиган, требуя наличные деньги. Куратору группы потребовалось немало усилий, чтобы освободить Виталия от пятнадцати суточного ареста.

По приезду из деревни Виталий сообщил своему дяде Марику, что он не собирается взбираться на строительные леса в деревнях Белоруссии и получать образование в его заведении. В ответ на это Марк Моисеевич криво улыбнулся и протянул племяннику его документы, которые вернул ему директор, получив из милиции письмо о драке в селе.