Борис Безрода: Неправильные герои. Сборник рассказов

© Борис Безрода, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Синее небо, тёмное и глубокое настолько, что кружится голова. Огромное пространство несопоставимое с крохотной букашкой-человечком, впервые разглядывающим его. Розово-оранжевая полоска, растущая от горизонта, очерченного пологими тёмно-синими холмами, неторопливо и непрерывно расширяется, делая небо голубым, и вдруг перерастает в жгуче-жёлтый пожар – восход солнца. Светило величаво всплывает, огромное и горячее, не земное и страшное – страх рождаемый чудом откровения природы.

– Мама, мама! – она личиком утыкается в чистый, подол маминого сарафана, пахнущего мылом и сеном. Тёплые руки гладят её волосы. Она задирает голову и соединяется взглядом с серо-зелёными и добрыми мамиными глазами, которые несут радость. Через глаза мамина душа проникает в неё и ласкает вместе с мамиными руками. Мамины губы целуют, нашёптывая что-то нежное и доброе, непонятное, но очень простое. Ощущение нужности и любви. Мама, – такой Настя её запомнила, а мама исчезла, растворилась в небе.

Потом не было ничего, но постепенно её жизнь стал заполнять отец. Его уже она помнила реального, земного, а не солнечно-небесного, как маму. Помнила его огромные мозолистые ладони крестьянина, голову c залысинами, так что лоб казался очень большим. С ним было надёжно и спокойно, пока не появились боевые пауки. С появлением пауков всё стало нервно, в жизнь вползла тревога и обосновалась навсегда.

Она играла во дворе в дочки-мамы со своей любимой куклой Аней, которую вместе с сахарными петушками на палочках папа привёз ей с ярмарки, когда впервые за тыном увидела огромную серую полупрозрачную тушу этого создания.

Огромный паук сопровождал группу мужчин, одетых по-разному, но все они были с винтовками, и от всех одинаково дурно и резко пахло потом, нестиранными онучами и самогонкой. Пришлые по-хозяйски вошли во двор, открыли ворота, загнали телегу и покидали в неё из амбара папины мешки с зерном. Залезли в погреб, забрали кадку с солёными рыжиками, которые она и папа собирали много дней, и ведро, где в родниковой воде плавал огромный шмат масла только вчера набитый тётей Машей из молока их коров Ярушки и Любавушки. Заглянули в большую жестяную коробку из под чая, где папа хранил сахарных петушков для неё, выдавая по одному по вечерам, если она себя хорошо вела днём, но в тот раз коробку с петушками не забрали.

С тех пор боевые пауки стали регулярно появляться в селе. Они всегда сопровождали группы людей с винтовками, которые забирали то, что не забрали прошлые экспроприаторы. Деревенские рыдали, нервничали, но не сопротивлялись. Очевидно, гигантская туша прозрачного боевого паука с шевелящимися мандибулами вселяла в них ужас и покорность. Иногда в каких-то дворах были слышны выстрелы и там исчезали тёти или дяди.

Мужики деревенские почти перестали работать, стали часто собираться у них в хате, на кухне. Садились за стол, пили самогон, курили и о чём-то подолгу говорили. А жить стало голодно, и вкусные жёлто-прозрачные петушки на палочках, изготовленные из жжёного сахара, исчезли из её жизни.

Потом появилось слово колхоз, а папа стал всегда носить с собой красную книжечку, партбилет, который он всегда заворачивал в белую чистую тряпицу. Таких тряпочек было несколько, и она всегда следила за тем, чтобы наготове была свежая – ею отстиранная и проглаженная.

Папа работал в колхозном правлении, был председатель. В правлении всегда присутствовал боевой паук. Когда она приходила к папе на работу, то украдкой рассматривала паука, его прозрачное тело, покачивающееся на длинных тонких ножках, огромное брюшко в котором неторопливо шевелились, пульсировали непонятные опалесцирующие внутренности, две пары всегда что-то жующих мандибул. Настя рассматривала огромное насекомое и чётко осознавала, что прозрачный страшный оккупант также исследует её, изучающе поглядывая из-под очков двумя парами своих хитрых сощуренных глазок.

Боевой паук часто устраивал собрания, все сельчане должны были собираться на них. Папа брал Настю и, как все, приходил в клуб, организованный в бывшей церкви. В церкви раньше был бородатый батюшка, иконы, стены и потолок, расписанные картинками. Теперь картинки на стенах были местами отбиты, а по большей части замазаны зелёной и красной масляными красками, источающими тяжёлый нефтяной дух, а ещё к стенам были прикреплены разные красные полотнища с лозунгами. Новые буквы и слова были скучны и малопонятны, и она очень жалела, что исчезли интересные картинки со стен.