Таша Строганова - Близко

– Да уж, минное поле, – посочувствовал Давыдов. Он геем не был ни в каком месте, но Петрова поддерживал. Даже порой советы давал свои ненужные, гетеросексуальные. – Ну, ты у нас мужик видный, на такого и натурал западёт!

– Спасибо, конечно, за веру в меня, – фыркнул Пётр. – Но тут другой случай. Игорь, он, другой, понимаешь. Не моделька, которую можно выгулять в ресторанчик и все, он уже твой. Нет, этот мальчишка совсем другой породы. И к нему на кривой кобыле не подъедешь.

– Да пока ты кобылу выбирать будешь, он жениться успеет, – снова заржал Лёха, за что опять получил салфеткой в морду лица.

Петя и сам понимал, что шансов у него было не много. Но некоторые реакции Гошки давали надежду на то, что что-то всё же может получиться.

***

Селёдка, кошка Литвина, путалась под ногами, пока Пётр готовил ужин.

Да, он был владельцем ресторана, но и сам управлялся на кухне неплохо. Не только поварами командовать умел. И сегодня хотелось приготовить что-то особенное. Вроде как отменить первый рабочий день Игоря.

Сам пацан отмокал в ванной. Причём буквально. Петя видел, что он припёр с собой пакет из какого-то сетевого магазина. Любопытство взяло верх, Петров сунул туда нос, пока Литвин переодевался. И в пакете обнаружились морская соль и бомбочки для ванн.

Серьёзно? Очень натурально, конечно.

– Кышь, костлявая, – Пётр аккуратно отпихнул Селёдку ногой. Но та не унималась. Потёрлась о дорогие брюки Петрова ещё активнее и заурчала.

Против урчания даже такой циник, как Петров, устоять не смог. Наклонился, погладил Селёдку по голове и сунул ей кусочек мяса.

Эти двое постояльцев вили из него верёвки, ей богу.

Ещё немного и Петров сам почувствует себя гостем в собственном доме. Посмеиваясь, он продолжил готовить ужин и поймав себя на мысли, что давно не чувствовал себя так уютно.

Появление нелепого Гоши и его дурной кошки внесло смуту в размеренную жизнь Петра. Но при этом оживило её. А домой захотелось возвращаться.

Квартира перестала казаться музеем. Дурацкие шорты Гошика, кошачьи миски, шерсть повсюду, всё это придавало дому ту самую теплоту и комфорт, которых ему так не хватало.

И дому, и самому Петрову.

От того, как становится зависим от маленького пацана-натурала, Петру становилось страшно. А вдруг реально оттолкнёт?

Нет-нет. Нельзя показывать свою заинтересованность. Только вежливость и дружелюбие. И надо позвонить Бессонову, чтобы взять пару уроков по приручению диковатых натуралов. Уж он-то точно мастерски справился.

– Чем так вкусно пахнет?

Петя вздрогнул и обернулся на голос. И вздрогнул ещё раз.

Угу, как же. Получится тут равнодушие демонстрировать. Когда это недоразумение выперлось из ванной, розовое, распаренное, довольное жизнью. И в одном чёртовом полотенце на бёдрах.

Петров обласкал взглядом то самое плечо, не дававшее ему покоя, зацепился за крошечные розовые соски и буквально усилием воли заставил себя отвернуться.

– Едой, Гоша, едой пахнет, – хмыкнул он, поражаясь своей выдержке.

Вот же гадёныш мелкий. Не понравилось ему равнодушие, решил на реакцию вызвать? Ничего, посмотрим ещё, кто кого.

– Ты бы оделся, – будничным тоном заметил Пётр, поворачиваясь вновь и смотря Гошке прямо в глаза. – Холодно тут.

Тот вспыхнул. Краснел он легко, как спичка загорался. Застыл на минуту, видимо, прокручивая что-то шестерёнками в мозгу, потом кивнул и сбежал в комнату.

Нет, точно надо звонить Бессонову. Долго так Петя не выдержит.

Глава 2

Бессонов оказался той ещё ехидной сукой.

Вот уж чего Петя от Романа не ожидал, так это сарказма и подъёбов. Ну ещё бы, его пацан шёл на поправку, можно расслабиться и постебаться над старым другом.

Но несмотря на игривое настроение Рома дал пару дельных советов. И, кажется, Петров сам интуитивно им же следовал. Оставалось надеяться, что это не заведёт в тупик.

Потому что мельтешащий перед глазами каждый день Литвин становился какой-то идеей фикс. Вот серьёзно. Сказать, что до этой судьбоносной встречи Пётр жил монахом нельзя. Но его никогда не клинило с такой силой. Запретный, мать его, плод.

Как же этого мелкого упырёнка хотелось зажать где-нибудь в углу, облапать и вылизать его пиздливый рот своим языком.

Но приходилось демонстрировать нордическое спокойствие и доброжелательность. Впрочем, с последним у Пети, как ни странно, проблем не возникало. И дело тут было даже не в деловой хватке. Нет. Он действительно становился другим рядом с Гошей.