Артур Грабовски - Крошка, ты продаешься!

То, что Маркус продолжит семейное дело, и правда было ожидаемо. Алекс не понимал, нравится ему это или нет.

– И как? – он спросил и тут же пожалел об этом.

Какая вообще разница, нравится Хейккиннену его работа и судьба или нет? А с другой стороны, какая вероятность, что будет еще шанс спросить это?

Алекс не помнил, когда последний раз был в таких вот «народных общепитах», да и вообще на улице без охраны.

– Тебе-то чё? – Маркус прищурился, даже опустил руку с кебабом, будто хотел укусить, но забыл. – Есть что ли дело до нас, простых смертных? – он качнул головой, отвечая на свой собственный вопрос.

Всего пару секунд в его глазах можно было различить новую эмоцию, которую Алексу будто бы не доводилось у него раньше видеть – не злость, не обида. Хейккиннен будто… сожалел?

– Уёбывай, – пресекая его сомнения, резко припечатал Маркус, правда последующие слова чуть смягчили грубость: – Пробка рассосалась. Тебя фанаты ждут.

У Алекса снова зазвонил телефон.

– За мной уже едут, – на автомате отозвался он, всё ещё наблюдая за Маркусом и пытаясь понять, что стоит за этими словами. – У меня сегодня в телешоу съёмка, – он зачем-то пустился в объяснения, – новый альбом, это как бы промо.

Алекс осёкся, понимая, что Маркуса его грандиозные планы явно не интересовали. Телефон разрывался – Матти и команда были на подходе.

– Знаешь, – Алекс и сам не знал, зачем говорит это, – может, после съёмок мы могли бы…

Он мотнул головой. Это звучало полным бредом. Единственное, что имело смысл в сложившейся ситуации – надменно усмехнуться и отправиться прочь из этого занюханного кебаба в свою шикарную, полную успеха жизнь, оставляя Хейккиннена среди этих стен и запахов.

Тот продолжал молча жевать, смотря прямо перед собой, и прихлёбывать халявное пиво. Алекс какое-то время иррационально надеялся, что он скажет что-то крепкое на прощание, чтобы подколоть, как-то отзовётся на его глупое предложение, но Маркус делал вид, будто уже и не замечает чужого присутствия. Это злило Алекса всё больше. Как и в школе, так и сейчас, когда он много добился и заслуживал уважения, Маркус не ставил его ни во что.

– Знаешь, – зачем-то продолжил он, чувствуя, что гнев и обида уже затапливают его и не дают разумно мыслить, – одно время я думал, что должен тебе процент с продаж альбомов, ведь, благодаря тебе родилось столько хитов, – Алекс дернул губой. – Но сейчас думаю, что дешманского кебаба и кислого пива будет достаточно. Назову так новую песню.

– Да пошёл ты! – дёрнулся вдруг Маркус, едва не опрокидывая свой бокал.

Он резко сунул руку в карман своих потёртых, явно не первой свежести джинсов, вытащил мятые купюры и сунул их в руку растерявшемуся от неожиданности этого жеста Алексу.

– Засунь себе в жопу свои подачки, суперзвезда, – процедил Маркус. – И держись от меня подальше.

Он вскочил со своего места так резво и поспешно вылетел за дверь, что больше всего это напоминало настоящее бегство.

– Ого, – выдохнул Алекс.

Это было так непохоже на привычного ему Хейккиннена, который обычно заставлял сбегать от себя и своих нападок самого Алекса. Выходило всё же, что чужой успех задевает даже таких самоуверенных типов, как Маркус. Алекс мрачно усмехнулся. Стоило излить в текстах и мелодиях все свои обиды, чтобы спустя пять лет после окончания школы добиться такого эффекта.

Он допил свое пиво, чувствуя при этом почему-то всё равно не сладость победы, но горечь поражения. На самом деле Алекс хотел вовсе не этого, а чего хотел, толком не знал сам. Наверное, уважения.

– Какого хрена ты не берёшь трубку?! – Матти ворвался в зал, грозно сверкая глазами.

Его модные белые кроссовки уже слегка заляпались снегом, волосы растрепались, а очки мгновенно запотели, дезориентируя его в пространстве. Алекс мстительно порадовался этому – сегодня менеджер бесил его с самого утра.

– Какого хрена, Алекс, я спрашиваю?!

– Здесь был Маркус Хейккиннен, – сообщил ему Алекс, разглаживая мятые купюры, – прикинь.

– Что?! Тот самый Маркус Хейккиннен из твоей школы?! – Матти крутанулся на месте, будто рассчитывал, что Маркус ещё находится здесь.

– Ага, – Алекс задумчиво почесал голову.

– И? Сколько вы не виделись, три года, пять? Он изменился?

– И да, и нет.

– Вижу, ты был рад встрече, – хмыкнул Матти, – расскажи об этом в эфире – всем понравится.

Алекс задумчиво сунул деньги в карман. В словах Матти был толк. Алекс спрыгнул с высокого стула и улыбнулся: