Leo Vollmond - Гамбит. Пешки ходят первыми

– И.… – мялась Мира. – Да, Эванс, конечно, странная, – согласилась она с очевидным. – И с головой она дружит только по вторникам в полнолуние после дня равноденствия во время пика парада планет, – мямлила Мира заплетающимся нетрезвым языком, и, хихикнув, улыбнулась своим мыслям.

– Ну, а я что говорила, – Ронни хлопнула ладошкой по столу, и бокалы на столике подпрыгнули от ее удара.

– Зато она умная, – Мира потерялась от натиска подруг, – хоть и странная.

– Ку-куууууу, – пропели девушки и рассмеялись.

Мира рассмеялась вместе с ними, откинув за плечо длинные волосы, и застыла в смятении, столкнувшись взглядом с глазами цвета грозового Нордэмского неба.

– Вы забыли в лаборатории, мисс Либерсон, – очень тихо, но при этом весьма отчетливо проговорила стоявшая над Мирой девушка, словно скобля ножом с тонким лезвием по отполированному стеклу, и положила перед ней на стол оранжевую карту памяти с практической частью диссертации Либерсон, которую они с Эванс делали вместе. – Вам завтра сдавать работу профессору, не потеряете, – она стояла возле столика и не обращала внимания на затихших и перешептывающихся подруг Миры, уставившись на нее во все глаза.

Эванс застыла посреди бара в темно-синей куртке с желтой надписью «Coroner» во всю спину и огромной сумкой наперевес и, медленно двигаясь от лица к лицу, обвела всех присутствующих тяжелым пристыжающим взглядом, чтобы затем исчезнуть в толпе так же внезапно, как и появилась.

– Пхахахаха, – Хлоя и Ронни рухнули на стол, заливаешь смехом.

– Мисс Ку-ку влюбилась в нашу восточную красавицу, – выдавила Донна, пока девушки хохотали, как ненормальные.

Мира, не услышав их и потеряв дар речи, прожигала взглядом карту памяти перед ней. «Как давно она здесь стояла? Как много успела услышать?» – судорожно соображала Либерсон. Не нужно быть гением, чтобы понять, как именно выглядел со стороны весь этот разговор и невнятное блеяние Миры перед подругами.

– Влюбилась пооооушииии! – Ронни плакала от смеха, утирая слезы, выступившие в уголках глаз.

– Вы забыли, мисс Либерсон, поцелуйте, меня прямо сейчас, – Хлоя вытянула губы для поцелуя, и Ронни страстно ответила на него под свист присутствующих в баре парней.

– Ахахаха, френдзонишь двинутого гика! Да ты огонь, детка! – Донна ударила Хлою по протянутой ладони, продолжая смеяться.

– Ох, мисс Либерсон, я вас люблю, – продолжила играть ухахатывающаяся Ронни.

Мира сжимала и разжимала кулаки от бессилия. Внезапно слезы подкатили к глазам девушки, и она выбежала наружу.

– Правильно детка. Скажи, что ей ничего не светит! – крикнула Хлоя вдогонку выбегающей из бара подруге.

Мира бежала на высоких шпильках под многозначительные взгляды проходящих мимо парней, громко цокая по тротуару.

– Мисс Эванс, подождите! – позвала она девушку, удаляющуюся в сторону патрульной машины, припаркованной у тротуара.

– Что случилось, мисс Либерсон? – Эванс развернулась, и ее голос приобрел глубокие интонации с проскользнувшими в нем стальными нотками.

– Эй, мелкая, ты скоро там? – окликнул Эванс офицер.

Патрульная машина тронулась с места и подъехала к девушкам. Из нее выглядывал совсем еще зеленый офицер, едва примеривший полицейскую форму, но уже имевший следы не проходившей усталости на лице.

– Одно мгновение, офицер Уэст, – также резко ответила Эванс. – У вас что-то случилось? Вы выглядите встревоженной, мисс Либерсон, – слова были успокаивающими, но голос Мии был холодным, а тон раздраженным.

Либерсон осмотрела ее с головы до ног: форма судмедэксперта, усталый взгляд, лицо и одежда перемазаны бог знает чем, под серыми и выразительными глазами залегли глубокие тени. Эванс приехала сюда с осмотра места преступления, чтобы вернуть флеш-карту, на которой была сохранена работа Миры. Нет, не так. Эванс приехала сюда после ночного выезда на другом конце округа только ради нее! Все заготовленные заранее слова застряли у Либерсон в горле, осев во рту привкусом горечи и желчи. Она хотела подойти ближе и обнять маленькую девушку перед ней, сделав шаг по направлению к Эванс, но та попятилась назад, наращивая дистанцию, словно шарахаясь от Миры.

– Амелия, вы меня неправильно поняли, – сбивчиво проговорила Мира, прочистив горло.

От звука своего имени лицо Эванс перекосило от гнева и раздражения, которые выплеснулась в словах:

– О.… – удивилась Эванс. – Это вряд ли, мисс Либерсон, – ухмыльнулась она, приподняв уголок ровных обескровленных губ. – Как вы уже заметили… – последовала многозначительная пауза, – я умная.