Колин Гувер - Никогда, никогда. Часть 3. В любви можно все

— Ты сумасшедший, Сайлас Нэш.

Я киваю.

— Отлично. За это ты меня и любишь.

Ее улыбка тает, и я останавливаюсь. Чарли опускает ладонь на мое сердце и смотрит на нее. Я знаю, что она не чувствует сердцебиения. Оно больше похоже на барабанный бой во время марша. Мы снова встречаемся взглядами. Чарли приоткрывает рот и шепчет:

— Чарли говорит… поцелуй Чарли.

Я бы поцеловал ее даже без этой команды. Запутываюсь рукой в ее волосах за секунду до того, как наши губы соприкасаются. Когда она их приоткрывает, меня охватывает чувство, что эта девушка пробила дыру в моей груди и сжимает в кулаке мое сердце. Это больно и приятно одновременно; прекрасно и ужасно. Мне хочется, чтобы так было вечно, но если поцелуй продлится еще хоть секунду, у меня закончится воздух. Я скольжу рукой по ее талии, и Чарли тихо стонет. Господи !

Единственная мысль, которая в данный момент крутится в моей голове, — это стойкая уверенность, что судьба существует . Судьба… родственные души… путешествия во времени… называйте как хотите. Все это существует. Вот что навевает мне ее поцелуй. Существование .

Мы на секунду отстраняемся, когда в нас врезается какой-то прохожий. Хоть наши губы больше не соприкасаются, нужно время, чтобы освободиться от нахлынувших чувств. До меня вновь начинает доноситься музыка из открытых магазинчиков. Свет, люди, смех — все внешние факторы, которые отсутствовали в течение тех десяти секунд нашего поцелуя, начали вновь возвращаться. Солнце заходит, сумерки превращают улицу из одного мира в другой. Больше всего мне хочется увезти Чарли. Но ни один из нас не может даже пошевелиться. Моя рука словно потяжелела на десять килограммов, когда я тянусь за ее ладонью. Девушка переплетается со мной пальцами, и мы молча направляемся к парковке.

За всю дорогу мы не произносим ни слова. Усевшись в машине, я жду пару секунд, прежде чем завести двигатель. Все кажется слишком сложным. Я не хочу садиться за руль, пока мы не выскажем друг другу все, что нужно. Подобные поцелуи нельзя просто так игнорировать.

— Что теперь? — спрашивает Чарли, глядя в окно.

Я наблюдаю за ней, но она не оборачивается, словно окаменела. Замерла во времени между прошлым поцелуем и следующим.

Я пристегиваю ремень и завожу машину. Что теперь? Понятия не имею. Я хочу поцеловать ее еще миллион раз, но каждый закончится так же, как и этот. С чувством страха, что я не вспомню его завтра.

— Нужно вернуться домой и хорошенько выспаться, — говорю я. — И оставить записки на случай… — Умолкаю.

Чарли пристегивается.

— На случай, если родственных душ не бывает, — заканчивает она.

Во время нашей поездки домой к Сайласу я обдумываю все, что мы узнали за сегодняшний день. Думаю об отце и что он нехороший человек. Часть меня боится, что это могло передаться мне по наследству. Я достаточно прочла о своем прошлом, чтобы знать: я плохо относилась к людям. Включая Сайласа. Остается надеяться, что та, кем я стала — результат внешних факторов, а не природа. Мстительная, изменчивая пустышка.

Открываю рюкзак и берусь за чтение записок, пока Сайлас ведет машину. Нахожу информацию о документах, которые он украл у своего отца, и его подозрения, что они могут засадить моего папочку в тюрьму. С чего бы Сайласу красть их у своего папы? Если Бретт виновен, что, мне кажется, правда, то зачем скрывать эти документы?

— Как думаешь, почему ты украл документы у своего отца? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Не знаю. Единственное, что приходит в голову, — я спрятал их, потому что сочувствовал тебе. Вдруг я не хотел продлевать срок заключения твоего папы? Это разбило бы тебе сердце.

Звучит вполне в стиле Сайласа.

— Они по-прежнему в твоей комнате?

Он кивает.

— Думаю, да. По-моему, я где-то читал, что хранил их у кровати.

— Когда вернемся к тебе, ты должен вернуть их отцу.

Сайлас смотрит на меня.

— Уверена?

Я киваю.

— Он испортил много жизней, Сайлас. И должен поплатиться за это.

— Чарли не знала, что они были у тебя?

Я стою за дверью в кабинет отца Сайласа. Когда мы зашли в дом и он увидел меня, я сначала подумала, что он ударит Сайласа. Но тот попросил дать ему пять минут, чтобы все объяснить. Затем побежал наверх и принес документы отцу.

Я не могу разобрать весь разговор. Сайлас рассказывает, что спрятал их, чтобы защитить меня. Просит прощения. Его папа молчит. А затем…

— Чарли? Можешь зайти, пожалуйста?