Роберта Ли - ЛЮБИМАЯ БАЛЕРИНА

Всего три месяца! Для Люси это была целая вечность, полная одиночества.

– Я буду скучать, – тихо сказала она. – Тебе хочется ехать?

– Да. Париж – красивый город. Ты там была?

– Нет, труппа ездила туда пять лет назад, я тогда была слишком молода.

– Я забыл, что балет – вся твоя жизнь. – Джулиан вертел между пальцев бокал. – Интересно, была бы ты счастлива без него?

Сердце Люси забилось.

– Это зависит от причины, по которой я откажусь от балета.

– Например, если ты выйдешь замуж и не сможешь продолжать танцевать.

– Тогда я должна буду очень любить этого мужчину.

Она опустила глаза, надеясь, что Джулиан скажет что-то важное, но он взглянул на часы:

– Черт, я и не знал, что уже так поздно! Завтра мне надо ехать первым поездом.

Люси быстро вскинула голову.

– Так рано?

– Пока еще не в Париж, я уезжаю не раньше чем через две недели. Сначала надо съездить в Девон к моей семье.

– Тогда надо идти, ты не должен опоздать. Не стоило тебе приглашать меня.

Люси тут же пожалела об этих словах, а Джулиан покраснел.

– Ты устала, Люси. Хорошо, что мы уже уходим.

Они оставили кофе нетронутым и пошли к машине. В дороге почти все время молчали.

Остановились перед серым каменным зданием пансиона. Ночь была темной, и уличные фонари отбрасывали тени на лицо Люси, отчего она выглядела такой юной и печальной, что Джулиан не выдержал и прикоснулся к ее щеке.

– Не грусти, фея. Я уезжаю не навсегда и, когда вернусь, сразу же свяжусь с тобой.

– Правда?

– Конечно. Я очень люблю балет.

– Только балет?

– И маленькую балерину по имени Люсинда Марлоу.

Люси прикрыла глаза, и на её щеках заблестели слезы.

– Я буду по тебе скучать. Мне нравится «бентли».

– Только «бентли»?

– И высокие, красивые темноволосые мужчины, которые на них ездят.

– Люси, Люси! – Джулиан обнял ее и прикоснулся к губам. Они поцеловались в первый раз, и его удивил ее страстный ответ и собственный внезапный прилив нежности к ней.

Наконец он мягко отстранил ее и отвел волосы со лба. – Спокойной ночи, малышка. Не забудь меня.

– Не забуду, – прошептала она, вылезла из машины и побежала к дому.

Джулиан решил ехать в Девон на следующее утро. Воспоминание о слезах Люси не давало ему покоя, хотелось поскорее покинуть Лондон…

В доме матери было тихо, и, догадавшись, что все обедают, Джулиан прошел через просторную прихожую в комнату. Навстречу ему вышла высокая женщина средних лет, с пухлым спокойным лицом и темными гладкими волосами.

– Сынок, дорогой, как хорошо, что ты приехал! Я ждала тебя только вечером.

– Удалось вырваться пораньше, – ответил он, целуя мать. – Не люблю вести машину в темноте.

– Ты обедал?

– Нет, с удовольствием поем. Пойду только вымою руки.

Поднявшись по узкой лестнице в длинный коридор, Джулиан подумал, как хорошо вновь оказаться дома. Казалось, теплота и уют окутывают его, словно одеялом, здесь он мог позабыть о своих проблемах, о том, что впереди трудная работа, и быть просто любимым сыном.

Комната была уже приготовлена к его приезду, даже ваза с рождественскими розами стояла на столе из тёмного дуба, и, моя руки, он заметил, что мыло с запахом сосны. Мать помнила, что это его любимое!

Тихонько напевая про себя, закрыл дверь и спустился в столовую.

Мать не прикасалась к еде, пока сын не доел грейпфрут.

– Я так редко вижу тебя, что не хочу есть одна. Эта комната слишком просторная для одного человека.

Джулиан нежно взглянул на мать:

– Тогда ты должна есть на кухне, мама. Кстати, как Фрэнсис?

– Хорошо, милый. По крайней мере, я так думаю. Твой братец мне почти ничего не рассказывает.

– Наверное, опять что-то с Энн?

– Боюсь, да. Она хочет, чтобы они переехали в Лондон.

– Но это нелепо. Его дом здесь.

– Я знаю, но Энн так не думает. Она говорит, что этот дом когда-нибудь станет твоим и Фрэнсису не стоит привыкать к поместью. Она отравляет ему жизнь своей настойчивостью, но я не хочу вмешиваться.

– Я сам поговорю с Фрэнсисом. Он не имеет права позволять Энн расстраивать тебя.

Кстати, где они? Я так хотел увидеть их близнецов. Они пообедали раньше?

Миссис Саммерфорд разгладила салфетку.

– Я собиралась сказать тебе, когда ты поешь.

– Сказать что?

– Энн и Фрэнсис здесь больше не живут. Они переехали.

– Переехали? Зачем? Куда?

– Не очень далеко, милый, в Мэйфилдс. Это около двух миль от нас. Ты же знаешь, Энн всегда хотела иметь свой дом, хотя я делала все возможное, чтобы она чувствовала себя здесь как в родных стенах. В конце концов, она убедила мужа купить маленький домик. В нем нет даже отдельной детской, но Энн была настроена так решительно, что Фрэнсис просто не мог больше сопротивляться, хотя и заявил, что не согласен ехать в Лондон. Он по-прежнему помогает мистеру Харди, так что надо быть благодарными хотя бы за это.