Кристин Лестер - Ловушка для Лисы

— Мишель, ты стала выглядеть гораздо моложе. Прическа «под Клеопатру», подтяжка… Я тебя даже не сразу узнала.

— Обычная операция.

— Зачем?

Мишель опустила глаза.

— Марк заглядывается на молоденьких.

Несколько минут подруги молчали, как всегда, не столько обдумывая услышанное, сколько пытаясь угадать скрытую «между строк» информацию.

Дженни придала лицу светский вид. Несмотря на довольно бурное совместное прошлое, она не очень-то доверяла Мишель. Как, впрочем, и всем остальным.

— Ну а как у вас с Марком? Все наладилось?

— Нет, конечно. На самом деле Марк мне порядком надоел. Я даже…

Мишель вдруг оборвала себя на полуслове, улыбнулась странной заискивающей улыбкой, глядя куда-то за спину Дженни. Та обернулась и увидела Марка, который шел к их столику стремительной походкой, на ходу раскидывая руки и широко улыбаясь Дженни.

— Здравствуй, моя милая! — Он задержал ее в объятиях чуть дольше положенного, расцеловал в обе щеки, потом еще раз прижал к себе и только после этого отпустил.

— Я тоже безумно рада тебя видеть, — без тени смущения сказала Дженни, ибо несколько лет назад они с Марком считались самой красивой парой в определенных кругах Чикаго, пока она не вернулась к Стиву, а Марк сгоряча не женился на Мишель.

— Как ты здесь оказалась? Какими судьбами? Э-э-э… Где твой… Стив?

— Марк, ты не представляешь, как я соскучилась по вас с Мишель! — Дженни словно источала мед: так сладок был ее голос. — Я сегодня первый день в Сан-Франциско, и вот на тебе — мы случайно встречаемся в холле!

— А ты…

— Вы тоже сняли тут номер? Тут чудесно, правда?! Мне кажется, нет ничего в мире лучше океана, а из моего окна видно только небо и воду. Это чудо!

— А Стив…

— Правда, скоро, говорят, могут начаться дожди. Но мы ведь все равно будем тут…

Марк откинулся на спинку стула и, улыбаясь, слушал эту светскую болтовню. Он прекрасно знал характер своей бывшей подружки. Если Фокси взялась молоть какую-то чушь, значит, в ближайшее время от нее вряд ли можно добиться вразумительного ответа на вопросы. Особенно это касается Стива. Опять не поладили… или по работе, или в личных делах. Стив-то всегда говорил, что готов на ней жениться, а вот Дженни… Марк поднял одну бровь и заявил:

— Ну вот что, милая, не хочешь рассказывать, так и не надо. Я подожду. Ты просто скажи: Стив в городе или нет?

Она нахмурилась и замолчала.

— Ну ладно, не хочешь, не говори.

— В самом деле, Марк, зачем ты к ней…

— Я не знаю, где он. И это последнее, что я хотела бы слышать на эту тему. — Дженни угрожающе привстала со стула.

— Все-все, драгоценная моя! — Марк галантно поцеловал ее руку и тут же ловко усадил обратно за столик.

Неизвестно почему, но Мишель совершенно спокойно относилась к таким двусмысленным отношениям своего мужа и лучшей подруги. Причем спокойна она была как сейчас, так и пять лет назад, когда еще страстно любила Марка. Она ревновала мужа ко всему живому на свете, но только не к Дженни. По крайней мере, до сего момента. Это была одна из многих загадок в отношениях между подругами, которым ни в коем случае нельзя было пытаться найти объяснение. Это была данность, которую они обе принимали: Марк ТАК относится к Дженни. Ну что теперь поделаешь?

И точка. И больше ни слова.

— Марк, скажи-ка, здесь можно снять где-нибудь домик с прислугой? Вы с Мишель, кажется, давно в Сан-Франциско? — Дженни вопросительно переводила взгляд с одного на другого.

— Да, мы тут уже около месяца. Домик… Не знаю, домик, наверное, можно найти, несмотря на то что сейчас сезон. Тебе в каком районе нужно? Поближе к пляжу или к деловому центру?

Все трое переглянулись и захохотали.

— Дженни, зачем ты здесь? — отсмеявшись, спросил Марк. — У тебя достаточно денег, значит, в работе ты не нуждаешься. Ну… Что еще? Побережье ты никогда не любила, купаться и загорать тебе не нравится.

— Мне нравится смотреть на океан. — Она улыбнулась, давая понять, что не хочет поддерживать эту тему.

— Ты приехала сюда не работать. — Марк настойчиво и в то же время как-то нежно и даже интимно смотрел на нее, низко наклонив голову.

Раньше с таким лицом он спрашивал, склоняясь над ее подушкой: «Хочешь еще, малыш?».

— Нет.

— Ностальгия?

— По чему?

— Ну… Ты говорила, что родилась здесь.

— Марк, я не помню, где родилась, и теперь, тридцать два года спустя, никто уже этого мне не расскажет. Как я могу скучать по местам, которых никогда не видела?