Кристин Лестер - Семнадцать белых роз

Он снова принес ей розы. Потому что всегда так делал, если чувствовал за собой вину.

Огромный букет белых, чистых-чистых, словно первый снег, цветов заполнил все пространство рядом с ее рабочим столом. Он знал, что дарить. Это были ее любимые цветы.

Элли еще раз наклонила к себе пушистый бутон и втянула воздух. Хорошо пахнут, словно в райском саду. И в кабинете сразу расплылось такое удивительно-нежное благоухание, поглотившее даже многолетний запах канцелярской пыли. Конечно, ведь цветов так много… Он всегда дарил ей семнадцать роз. Особенно на дни рождения:

— Потому что, дорогая, ты для меня — всегда семнадцатилетняя!

— Да, — грустно отвечала она, — только теперь мне почти в два раза больше.

Элли больше не отмечала свои дни рождения, потому что кроме разочарований они ничего не приносили. Когда-то, много-много лет назад она была веселой юной девушкой, любившей шумные вечеринки у себя дома. В то время никто из ее друзей не задумывался над тем, сколько кому лет, потому что всем было хорошо друг с другом, а остальное не имело значения. И никто из ее небогатых друзей не дарил ей таких шикарных букетов почти через день… Зато в те годы она точно знала: ей всегда семнадцать Лет.

Ей было семнадцать — и в двадцать три, и в двадцать пять, и даже в двадцать семь. А сейчас, когда она начала встречаться с Сидом, ей почему-то резко стало тридцать. И его семнадцать роз всякий раз только напоминали об этом. А ведь это же очень неприятно: из юной школьницы за один год превратиться в тридцатилетнюю женщину. Но Сид был ее начальником и думал по-другому.

На столе радостно запиликал телефон, и Элли сняла трубку.

— Элли, милочка, — пропел голос ее главной конкурентки и недоброжелательницы Хелен. По стечению обстоятельств еще и непосредственной руководительницы. — Милая, ты когда сдашь мне рекламную статью? Верстка из-за тебя стоит. Ей-богу, такого нерасторопного корректора в нашем журнале еще не было!

— Через полчаса.

Хелен завизжала:

— Ты в своем уме? Ты понимаешь, что нашему отделу вкатят штраф?

— Через пятнадцать минут. — Элли судорожно искала на своем столе среди вороха листов нужную статью. — А, вот она! Оказывается, я ее уже вычитала. Просто забыла.

— Знаешь что! — Голос Хелен приблизился по своим интонациям к голосу гремучей змеи. — Ты можешь нюхать розы и балдеть от счастья в свободное от работы время. А сейчас не смей отвлекаться! Сдашь рекламу, получишь еще четыре статьи на правку. Они уже распечатаны на бумаге. Живо! Я жду тебя в своем кабинете!

Элли взяла рекламу, еще раз наклонилась над розами, глубоко вдохнула, закрыв глаза, и понесла листы Хелен.

Надо сказать, что Хелен была не такая уж кровопийца и тиранка, как про нее думали в журнале. Просто она была чуть эмоциональней, чем все остальные. А когда ты при этом являешься руководителем, это очень бросается в глаза. Она любила поскандалить по любому поводу, а еще очень сильно и очень тайно любила Сида.

В свою очередь, Элли тоже не была такой рассеянной и мечтательной, как про нее думали в журнале. Просто сейчас немного ушла в себя. Такое бывает. Когда тебе на днях исполняется тридцать, любимый изменяет направо и налево, карьерных перспектив нет, а отражение в зеркале вообще расстраивает с каждым днем все больше, можно стать рассеянной! И не только.

По коридору навстречу ей шел коммерческий директор журнала и редактор рекламного блока в одном лице — господин Сид Браунсвилл, мужчина в дорогом костюме, с лысеющей головой и ускользающим взглядом.

— Милая, тебе понравились мои розы? — спросил он у ковра под ногами.

— Очень. Спасибо. Пропусти, пожалуйста, меня Хелен сейчас убьет.

— Не убьет. Ты же со мной. А я как раз шел к тебе, обсудить субботний вечер.

— Ты про день рождения?

— Да. — Сид неопределенно махнул рукой и почему-то нахмурился. — Знаешь… тут такое дело…

Элли сразу все поняла. Ей стало противно. Даже тошно.

— Я тороплюсь. Давай обсудим все это после работы. Или в обед. — А сама поняла, что уже ничего не хочет обсуждать вообще.

— Ну… — Сид с облегчением выдохнул. — Тогда я пойду, закажу столик на завтра? А субботу мы перенесем. На понедельник, например.

— Отлично! — прокричала она на ходу, поднимая листы с текстом над головой и помахивая ими в воздухе, — отлично! Я всегда считала, что суббота и понедельник — это, в общем-то, идентичные дни. Конечно, перенесем!