Санта Монтефиоре: Сладкая измена

Кандейс с чувством обняла ее.

— Анжелика права. Воздержись пока от каких-либо действий. Позвони мне утром. Летизия уложит тебя в постель.

— Вы уже уходите? — тихонько спросила Кейт.

— Я остаюсь, — сказала Летизия, покорно шагнув вперед.

Кандейс резко махнула рукой Анжелике.

— Ну же, дорогая, мы уже уходим.

Анжелика обняла Кейт.

— Я позвоню тебе утром, если, конечно, буду еще жива!

— Спасибо вам, что пришли. Я ценю вашу поддержку.

— Я знаю, — закричала Кандейс уже с лестницы, торопливо спускаясь по ступенькам. — За это на Небесах нас ждет большое вознаграждение!

Когда они ступили на тротуар, Анжелика вздохнула.

— Какая неприятность!

— На этот раз Кейт действительно влипла, — согласилась Кандейс. — Куда тебе нужно ехать?

— На Кадоган-сквер.

— Я тебя подвезу.

Махнув рукой, она подозвала своего водителя, и к ним подъехал блестящий черный «мерседес».

— Но ты же опаздываешь в театр.

— А я скажу, что незаметно прошла через черный ход, какая разница? Он уже и так в гневе. Да и вообще, знаешь что? На сегодня с меня достаточно театра.

— Ты думаешь, Кейт притворяется?

— Вся ее жизнь сплошное представление, но Господь любит ее. Да и мы тоже, ведь так?

Когда они садились в машину, парадная дверь дома Кейт широко распахнулась и оттуда, торопливо спускаясь по ступенькам, выбежала Летизия, размахивая сумочкой Анжелики.

— О мой Бог! — со вздохом произнесла Анжелика. — Опять!

— Не будь в твоей голове мозгов, ты бы забывала ее по всему городу, — сказала Кандейс.

— Ты говоришь совсем как Оливье.

— А вот и нет, милая. Оливье считает, что у тебя действительно нет мозгов!

Приехав, Анжелика поняла, что ужин уже давно начался. Когда она вошла в комнату, все те, кого она так хорошо знала, принялись махать руками и упрекать ее за непростительное опоздание. Она не решалась поднять на Оливье глаза. Уже того, что она ощущала на себе его гневный взгляд с дальнего конца стола, было вполне достаточно. Сама хозяйка дома в облегающих кожаных брюках и блестящих черных ботинках отнеслась к ней более снисходительно. Вскочив со своего места и обойдя стол, она шагнула навстречу Анжелике, звеня браслетами на руках и ногах, и нежно ее обняла.

— Привет, куколка. Я получила сообщение от Кейт, однако, как ты сама понимаешь, не смогла оставить гостей. — Затем, понизив голос, спросила: — У нее все в порядке?

— Я введу тебя в курс дела позже. Это длинная история. Но она жива и невредима!

— Ну, это уже что-то. Ты выглядишь так, словно тебе не помешало бы пропустить стаканчик вина.

— Я уже так и сделала.

— Ну тогда выпей еще. Ты бледная, как привидение. А я постараюсь сделать так, чтобы Оливье как следует напился. И к началу десерта, уверена, он будет сама доброта и кротость.

— Спасибо, Скарлет. Ну а пока он похож на разозленного старикана, способного вселить настоящий ужас!

Оливье был занят разговором с восхитительной Катериной Тинтелло. Конечно же, ничто не могло так поднять ему настроение, как общение с прекрасной дамой.

— Ну а теперь прошу к столу. Обрати внимание, по правую руку от тебя сидит очаровательный Джек Мейер из Южной Африки, и у твоего мужа наверняка появится повод поволноваться, а по левую — мой муженек, к сожалению, не обладающий столь явным обаянием.

— О Скарлет, ты не права, Вильям просто очарователен!

— Мне кажется, так думаю только я, а вот о Джеке это может сказать каждый. Ну а теперь позволь мне тебя представить.

Скарлет слегка коснулась плеча Джека. Он сказал что-то Стэш Хельм, женщине, сидящей справа от него, а затем учтиво поднялся, возвышаясь над ними, словно медведь. Анжелика почувствовала, как ее душа встрепенулась, возрожденная к жизни видом этой огромной косматой головы и широкой заразительной улыбки, когда Джек одобрительно посмотрел на нее сверху вниз. Она улыбнулась в ответ, и напряженность тотчас растаяла от тепла его рукопожатия.

— Джек, познакомься с Анжеликой Ларивьер. Джек известен как большой любитель пофлиртовать, — сказала Скарлет, явно подтрунивая над ним. — И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

— Кот из дома… — произнес он, не сводя взгляда с Анжелики. Она же была очарована озорным блеском его глаз за стеклами очков.