Джуд Деверо: Истинная любовь

«Истинная любовь» — произведение вымышленное. Все имена, названия, характеры персонажей и описанные в романе события — плод фантазии автора. Всякое сходство с реальными людьми, живыми или умершими, либо с подлинными фактами — случайно.

Муж очаровательной Виктории Мэдсен застал ее в постели с любовником, оказавшимся вдобавок его деловым партнером. Виктория решила переждать бурю — покинуть город и затаиться, пока шум не уляжется. Забрав с собой четырехлетнюю дочку Аликс, она отправилась на остров Нантакет, о котором много слышала, хотя никогда прежде там не бывала.

Поскольку Виктория истратила на путешествие все свои наличные деньги, пользоваться кредитками не могла и никакой профессией не владела, ей пришлось устроиться домашней работницей с проживанием (уборщицей и кухаркой) к мисс Аделаиде Кингсли, пожилой женщине, жившей в старинном особняке неподалеку от главной улицы городка. Однако домашняя работница из Виктории вышла никудышная, а ее кулинарные таланты сводились к приготовлению сандвичей с арахисовым маслом и джемом.

Аделаида терпела Викторию из-за малышки Аликс, к которой искренне привязалась. Девочка заменила бездетной женщине внучку, вместе они проводили целые дни. Аделаида красиво наряжала Аликс и повсюду водила с собой, знакомя с жителями острова. По примеру племянников и племянниц мисс Кингсли малышка вскоре стала звать ее тетей Адди.

Виктория проводила время, читая глянцевые журналы и флиртуя с мужчинами городка. Как-то раз, когда Аделаида с Аликс вышли на прогулку, она, неловко повернувшись, случайно опрокинула старинный шкаф и обнаружила за ним собрание дневников Кингсли, спрятанное в стенной нише. На Нантакете ходили слухи об этих записках, но никто из посторонних до сих пор их не видел. С 1742 года в семье Кингсли бытовала традиция: женщины — жены, дочери, сестры — вели дневники, в которых описывали все события своей жизни. Как гласило предание, они не упускали ни единой мелочи, поверяя бумаге все, от любовных забав до скандалов и секретов, известных лишь им одним.

Виктория начала читать записки с самого начала, с трудом разбирая архаичный язык, незнакомые старинные обороты речи. Осилив первый дневник, она принялась излагать его содержание своими словами. Виктория сохранила основную фабулу — историю жизни Марты Кингсли, повесть о ее браке с нелюбимым мужем и о долгой связи с другим мужчиной, которого та страстно любила. Таким же голубоглазым, как ее возлюбленный, был и младший из трех детей Марты.

Виктория писала днями и ночами, предоставив Аделаиду с Аликс самим себе. Уйдя с головой в писательство, она не обращала внимания на то, что ее дочь часто упоминает имя некоего Калеба. Это имя не сходило у девочки с языка. Аликс постоянно рассказывала, что Калеб сделал или сказал, но мать, увлеченная перипетиями судьбы Марты Кингсли, ни разу не спросила, кто же такой Калеб.

Закончив книгу, Виктория отослала ее в издательство. Месяц спустя пришел ответ. Ей предложили опубликовать рукопись, посулив весьма солидный гонорар, а заодно поинтересовались, не хочет ли она продолжить писать.

К тому времени миссис Мэдсен успела прочитать второй дневник, принадлежавший Джулии Кингсли, так что у нее созрел замысел нового романа.

Одаренность — вещь загадочная. Всеобъемлющий талант — знаменитый «человек Возрождения», которому все подвластно, — явление крайне редкое. Что же до Виктории, то она неплохо умела писать. Могла взглянуть на фотографию и изобразить увиденное с таким глубоким чувством, что возникало впечатление, будто она сама пережила описанные события. Но выдумать сюжет ей не удавалось. Взяв чистый лист бумаги, заполнить его вымышленными событиями и лицами было ей не под силу.

Однако ее способностей хватило на то, чтобы пересказать дневники Кингсли современным языком, превратив их в увлекательнейшее чтение. Опустив скучные подробности относительно заготовки солений и маринадов, она сразу перешла к драматичным, волнующим жизненным коллизиям. «Дайте мне сюжет в сотню слов, и я сделаю из него роман в сто тысяч слов длиной», — с полным правом могла бы сказать Виктория.

После того как ее книгу согласились напечатать, Виктория стала смотреть на себя другими глазами, будто открыла заново. С мужем она развелась, хотя и не без сожаления, но терпеть его укоризненные взгляды и выслушивать упреки было свыше ее сил. Бывшие супруги разделили опеку над дочерью.