Валентина Ad - Покаяние (СИ)

Услыхав такой рассказ, многим из бывших соседей Юлиании захотелось увериться в том, что путник не придумал все это, но долгое время никто не решался. Люди боялись не хуже черта куска суши омывавшегося со всех сторон водой, соединенного с побережьем лишь ветхим мостом. Но когда чужестранец обосновался на их землях, и совсем скоро соединил свою судьбу с судьбой их местной богобоязненной красавицей, народ решил строить новый мост, чтобы отыскать в доме у Иулиании подсказку и для своей доли.

Спустя какое-то время, море нарекли Пурпурным, как привыкла называть его Иулиания. А скромная лачуга Иулиании вскоре превратилась в пристанище таких как она женщин, ищущих помощи и поддержки у Господа и молящихся за спасение всех, без исключения душ.

Женщины, посвятившие свои жизни вере, много молились и трудились, и вскоре лачуга превратилась в добротный дом. Дом, в настоящую крепость. Небольшая женская община постепенно расширялась и пополнялась новыми сестрами. Крепость, со временем выросшая над водами Пурпурного моря, в народе стала называться монастырем. Остров же совершенно справедливо получил имя той, которая придала ему святости и обернула пустующую землю в место паломничества многих верян.

Матушка Иулиания прожила долгую жизнь и оказала в стенах своего монастыря помощь и пристанище многим. Но, после ежедневной вечерней молитвы, сидя на краю обрыва, наблюдая своим зорким глазом за пурпурными водами, она не переставала ждать своих мальчиков.

Еще при жизни Иулиании, на главных дверях ее монастыря появилось несменное приветствие – «Человек приходит в монастырь, чтобы уврачевать свою душу. «И приходящего ко Мне не изгоню вон»» (Ин. 6:37). А после того как наставницы не стало, ее похоронили на том самом месте где просиживала она ночи напролет в ожидании милости божьей.

Со временем сестры построили в ее честь надгробный памятник, чтобы их матушка, все так же сидя на скамейке, даже в каменном обличье легко и безмятежно могла наблюдать за пурпурными водами моря в поисках своих заблудших мальчиков».

С тех пор, как над Пурпурным морем поселилась одинокая женщина с надеждой в сердце, миновало не одно столетие. В монастыре менялись настоятельницы, пополнялись ряды послушниц, находили последнее пристанище многие монахини. Монастырь разрастался, изменялся, как и законы внутри него, да и вне его. Незыблемым и несокрушимым на этой территории остались только три вещи – мост, надпись на воротах и надгробье святой игуменьи Иулиании.

Фаине безумно нравилась история ее нового дома. Она любила наблюдать за спокойным или бушующим морем, выбирая для этого то самое место, где когда-то восседала матушка Иулиания. А иногда, когда небо было особенно пурпурным, ей удавалось увидеть ту самую одинокую лодку с заблудшими душами, и она спешила за них помолиться. Но это случалось не часто, времени любоваться живописными пейзажами у нее практически небывало. Так же, как и у всех остальных сестер.

- Трудница Фаина, не желаете заняться своими непосредственными обязанностями? – Матушка Варвара, как обычно, появилась из ниоткуда. Она одарила Фаину сидевшую у подножья памятника игуменьи ледяным взглядом, заставляя девушку неприятно ежиться.

- Матушка Варвара, я только-только присела…

- Господь и без твоих оправданий знает, когда ты присела. Для него важнее другое – когда ты возьмешься за работу? Море от тебя никуда не денется, трудница, а вот за огородом нужен постоянный уход, иначе зимой мы будем лакомиться не солеными огурчиками да маринованными помидорками, а морем. Тебе все ясно, трудница?

- Да, матушка.

- Не матушка, ааа…

- Да, матушка благочинная, я все поняла и с радостью продолжу выполнять свои обязанности. Простите и благословите. – Фаина встала и покорно склонила голову для благословления.

- Не с радостью, а с Господним благословением. А за то, что ослушалась, тысяча земных поклонов. Чтоб неповадно в следующий раз было. Они пробудят в тебе дух покаяния и смирения, и научат покорности воле Божьей как благой и совершенной. – Ледяные глаза матушки довольно сверкнули, а подбородок гордо взлетел вверх. – Я благословляю тебя, трудница, а Господь простит всем.

Длинные монашеские одежды разлетелись в разные стороны, словно крылья, когда матушка Варвара оставляла Фаину. Ряса монахинь по сути своей символизирует крылья ангела, вот только Фаине показалось, что от нее улетает черный ворон.